Егор Исаев, короткая поэма «Мои осенние поля»

Мои осенние поля

1

Мои осенние поля…
Как пусто в них! Ни журавля,
Ни аиста в холодном небе,
Ни даже вздоха там о хлебе,
Давно сошедшем в закрома.
И где-то там уже зима
Готовит белую угрозу,
И дни одной щекой к морозу
Идут, снижая облака…

И вот уж с вешалки рука
Снимает плащ, и чья-то воля
Из одного в другое поле
Ведёт меня. Зачем? Куда?
Какая странная звезда
Сокрыта там, в седом тумане?
Хоть не видать её, а манит,
Как донный вздох из камыша…

И вот уже щемит душа
В моей груди и там, во поле,
Как боль сама и эхо боли,
Чужая чья-то и своя -
Зовёт, и я иду в поля.

2

Иду в осенние поля,
Не рву рывком с плеча ружья,
Не целюсь в бедного зайчишку,
Пускай себе живёт, трусишка,
Пускай бежит за горизонт
И всё, что поле даст, грызёт.
А я, где пахотой, где пожней,
Иду и в полдний час, и в поздний
В литых отцовских сапогах,
Не тороплю усталый шаг,
Души своей не тороплю
И говорю себе: люблю.

До слёз люблю такую пору,
Когда и сам, под стать простору,
Раскидан весь и отворён,
Как взрыв, и тут же взят в полон
Тоской полей остро и хватко
До узелка…

             Но вот загадка:
Куда иду? И почему?
Подал бы руку - но кому?
Сказал бы слово - но о чём?
Плечо бы чьё своим плечом
Доукрепил… Да только жаль,
Во все концы немая даль
Крестом лежит сквозно и мглисто…
И никого - ни тракториста,
Ни конюха, ни овчара,
Лишь я один, как и вчера.
Один, но мне не одиноко, -
Во мне самом идёт дорога
Особой меты и длины -
Дорога в память той войны
И в сторону того омёта,
Что, словно кто открыл ворота
Из августа в предзимний день,
Стоит и отрицает тень.

3

И я иду в его зарю
И, подойдя, благодарю
За приглашенье в летний полдень,
За свет, которым он наполнен,
За то, что он жилой такой…

И я прилёг, прильнув щекой
К нему, как к печке русской, дома…
И слышу вдруг, как через дрёму
Совет мне кто-то подаёт:
- Ты встань и постучись в омёт.

И я не пренебрёг советом, -
Встаю, стучусь, как будто это
И в самом деле чей-то дом.
А раз есть дом, то в доме том
Должны же быть и домочадцы.
Чего бы к ним не постучаться?

Стучусь. И сам себе не верю:
Передо мной раскрылись двери,
Мол, раз уж надо - заходи
И всё, что можешь, огляди.

4

И я ступил в омёт. Да только
Где тут хоромы со светёлкой?..
Таких тут и в помине нет, -
Тут не хоромы - целый свет.

Но свет не то чтобы всевышний,
Как белый наш, а летописный,
Бестеневой, упавший ниц,
Как тот, с пергаментных страниц.

И не такой уж чтобы светлый, -
В нём что-то есть не то от пепла,
Не то от праха что-то есть, -
Такой он запредельный весь.

5

Зато вокруг всё то же поле,
Но в нём  - другое время, что ли? -
Не те косилки, трактора…
В разгаре страдная пора
Косьбы и сенозаготовки, -
Там грабли вон, а тут литовки
Вонзились в жаркие валки…
А бабы где? Где мужики?

И сразу стало сердцу трудно:
Покос в степи, а так безлюдно?
Такого, нет, не может быть.
Кому-то ж надо пособить?

И я, невольно озираясь,
Тревожным взглядом упираюсь
То вон в ходки, то в хомуты.
То в ту вон, полную воды,
Дубовую сырую кадку…
Ну, что за чёрт - и тут загадка,
Хоть самого себя казни!..

И вдруг - ах, вон где все они! -
Увидел их - и сердце радо, -
В лесопосадке всей бригадой
Они сидят, здоровяки, -
Швытковы, Шпаки, Рудаки,
Чинилины и Ивановы,
Кондрашины и Острецовы…
Безусые, но не юнцы,
Плечом и статью - молодцы,
И все едят сливную кашу,
И все молчат. А что тут скажешь?
Обед, брат, он и есть обед.

Но почему здесь женщин нет,
Красавиц, в ком души не чаю?
Меня такое удручает.
Ни кротких нет, ни озорных…
Ну, а какой покос без них?
Без них покоса не бывает,
Без них охота убывает
Валки валить до той межи…
А целоваться с кем, скажи?

Но факт есть факт. А в чём причина? -
Об этом лучше знать мужчинам,
Но те сидят себе, молчат
Про жён своих и про девчат.

Вдруг обожгла меня забота,
В их лицах что-то есть от фото
Тех давних, довоенных лет…
Какой-то запредельный свет?

Но я беспечным быть стараюсь,
К ним подхожу и улыбаюсь,
Безмолвным землякам своим,
И - здрасте! - говорю всем им.
А Рудяку привет особый:
- Как поживаешь, дядя Стёпа? -
И отдаю ему поклон,
Как старшему из всех,
А он… А он - как эхо из окопа:
- Какой тебе я дядя Стёпа?
По возрасту - ты дядя мне.
А по своей по седине
Уже сойдёшь и за папашу.
Ты лет на сорок всех нас старше.
Не веришь? Зеркало бы дал,
Да бабой я ещё не стал.

Так и сказал, как подытожил.
А у меня мороз по коже
От слов, не ясных мне вполне.
- А что сказать твоей жене,
Такой хорошей тёте Нюре?
- А то скажи, что вот покурим,
Докосим клевер и - придём…

6

В лицо ударило дождём, -
И я открыл глаза, опомнясь:
Была уже сырая полночь,
Шёл туч растрёпанный свинец…
И только там я наконец
Пришёл в себя и сердцем понял,
Какой же верой я наполнен
В то, что они ещё живут, -
Докосят клевер и - придут,
Придут в конце моей строки,
Всем похоронкам вопреки.

1986