Я - не старик.
Я - антиквариат.
Так иногда мне внуки говорят.
Метафора достойная вполне.
Ведь антика всегда была в цене.
[2009]
Я последний романтик ушедшего века.
Потому и живу по законам любви.
И душа моя, как одинокая ветка,
Что теряет последние листья свои.
Я упрямый романтик ушедшего века.
Верил я, что для счастья воспрянет земля.
Но от веры осталась лишь горькая метка,
Как от взрыва воронка, - в душе у меня.
Смотрят предки вослед, удивлённо и строго.
Нашу жизнь не понять им в далёкой дали…
Разбрелись земляки по нежданным дорогам.
И дороги опять мимо Храма прошли.
Обманулась душа, разуверилось сердце
От ушедших надежд, от нахлынувшей тьмы…
Я пытаюсь в минувшие годы всмотреться,
Где ещё оставались наивными мы.
Я последний романтик ушедшего века…
И таким я останусь уже навсегда.
Пролегла через судьбы незримая веха
Нашей веры, надежды, потерь и стыда.
[2009]
Женщина, а может быть, богиня
Весело выходит из волны.
Рядом с нею женщины другие,
Мягко говоря, обречены.
Всем её природа наградила -
И лицом пригожа, и стройна.
Вот идёт по пляжу это диво,
Вновь в десятках глаз отражена.
Осторожно ноги поднимает:
По камням идёт, не по траве.
Кто в богинях что-то понимает,
Мысленно ведёт её к себе.
Но она со мной садится рядом.
Выжимает волосы, смеясь.
И с богиней повстречавшись взглядом,
Я уже не отрываю глаз.
2004
Мне без тебя так одиноко,
Как Робинзону в первый день…
Струится тихий свет из окон,
Но думать и работать лень.
И всё меня здесь раздражает.
Безлико светится экран.
Белеет рукопись чужая.
Роняет капли медный кран.
Хожу бездарно по квартире.
Ношу бесцельно телефон.
Так что там происходит в мире?
Он болен? Взорван? Отменён?
А ты летишь сейчас над морем…
И я боюсь… И я молюсь,
Чтоб ночь не обернулась горем,
А сберегла нам только грусть.
2004
Военное детство. Простуженный класс.
Уроки негромкие, словно поминки.
И булочки с чаем, как праздник для нас
И довоенные в книгах картинки.
Никто не прогуливал школу в тот год.
За это директор души в нас не чаял.
Мы были прилежны от горьких невзгод
Да, может, от булочек с жиденьким чаем.
Весной мы ходили копать огород,
Картошку сажали на школьном участке,
Чтоб как-то от голода выжить в тот год.
Но стали налёты на город всё чаще.
Военное детство - потери и боль.
Уроки терпенья, уроки надежды.
Разрушенный бомбой забытый собор.
Примерка на вырост отцовской одежды.
И первая смерть… Брат погиб под Орлом.
И первые слёзы, и пропуск уроков.
Но горе осилил наш старенький дом,
Когда постучались ребята к нам робко.
И робко расселись - средь фото и слов…
Да только ничто не исправишь словами.
И выложил класс из бумажных кульков
Заветные булочки плачущей маме…
2004
Разбитую чашку не склеишь,
А склеишь - останутся швы.
Ты мне уже больше не веришь,
А веришь злорадству молвы.
Молва, к сожаленью, пристрастна.
Пришла, очернила, ушла.
Любви не хватает пространства,
Когда узковата душа.
Наверно, мы снова поладим.
Забудем обиды свои
Во имя былого
И ради
Едва не ушедшей любви.
Ошибки свои и невзгоды
Ещё раз осилим вдвоём.
И через далёкие годы
Мы опытом их назовём.
А чашку из давней эпохи
Я вдруг отыщу невзначай.
И ты, не заметив подвоха,
Спокойно заваришь в ней чай.
2003
Владимиру Суслову
Говорят, при рожденьи любому из нас
Уготована участь своя.
Кто-то взял у отца синеву его глаз
И умчал с ней в чужие края.
Кто-то добрым характером в маму пошёл.
Но не в славе теперь доброта.
Как бы ни был наш путь и тернист, и тяжёл,
Всё равно жизнь - всегда высота.
Уготована каждому участь своя.
Я о милости Бога молю,
Чтоб в России не гибли ничьи сыновья.
Не скатилась надежда к нулю.
Будьте счастливы, люди, во веки веков.
Если даже все будни круты.
Отболят наши души от новых оков,
От позорных оков нищеты.
2003
Пока я всем «услуживал» -
Шедевры перечитывал
И ставил в номер «Юности»
И прозу, и стихи,
Я был угоден битовым,
И жил в тусовке дружеской
Средь мудрости и глупости,
Как Ванька от сохи.
И время это долгое
Во мне печалью корчилось,
Неслось сквозь чьи-то бедствия,
Цензурные бои.
А время было дорого.
Я крал его у творчества,
Чужие строки пестовал
И забывал свои.
А годы шли и множились.
И от журнала юного
Я ринулся в грядущее
И наверстал его.
И в эти дни погожие
Друзей как ветром сдунуло.
И было в том признание
Успеха моего.
2003
Ты ставишь на видное место цветы,
Но что-то мне грустно от их красоты.
Как будто ты их принесла из былого,
Из юности нашей, из той суеты,
Где было всё радостно и бестолково.
Нам было тогда на двоих сорок лет.
А может быть, меньше чуть-чуть,
Я не помню.
…Мой поезд пришёл из Твери
Только в полночь.
И первое, что я увидел, - букет.
Весёлый, огромный - из белых гвоздик.
И так тебе шло это белое пламя,
Что даже перрон от восторга затих…
…А кончилось всё,
Словно в чеховской драме -
Расстались влюблённые,
Вырублен сад…
Когда я смотрю на гвоздики чужие,
Я вижу сквозь них
Твой восторженный взгляд.
И думаю -
Как же красиво мы жили!
2002
Не могу уйти из прошлого,
Разорвать живую нить…
Всё, что было там хорошего,
Мне б хотелось повторить:
Возвратить отца бы с матерью,
Вместе с молодостью их,
В дом,
Где стол с крахмальной скатертью
Собирал друзей моих.
И вернуть бы из трагедии
Сына в радостные дни,
Где мы с ним футболом бредили,
Жгли бенгальские огни.
Где дожди сменяли радуги
И года сквозь нас неслись.
Где на счастье звёзды падали…
Да приметы не сбылись.
2001
Павлу Бородину
Хороших людей много меньше,
Как мало талантливых книг.
И лучшие люди - средь женщин.
И худшие - тоже средь них.
Хороших людей слишком мало,
Чтоб жизнь наша стала добрей,
Чтоб каждая русская мама
Спокойно была за детей.
Но как бы нас жизнь ни ломала,
В ней некое есть волшебство…
Хороший людей слишком мало.
И всё-таки их большинство.
1999
Я не знаю, много ль мне осталось…
Знаю - долгой не бывает старость.
Впрочем, сколько ни живи на свете,
Что-то продолжать придётся детям.
Например, вернуть друзей забытых,
Что погрязли в славе иль обидах;
Дать понять врагам, что не простил их.
Я при жизни это был не в силах.
То ли доброта моя мешала,
То ли гнев мой побеждала жалость…
Я не знаю, сколько мне осталось.
Лишь бы не нашла меня усталость.
От друзей, от жизни, от работы.
Чтоб всегда ещё хотелось что-то.
1998
Повидаться лишний раз
Было некогда.
Я теперь спешить горазд,
Только некуда.
Было некогда, стало некуда.
Если можешь, то прости…
Все мы дети суеты,
Её рекруты.
Прихожу в твой дом пустой.
Грустно в нём и тихо.
Ставлю рюмочки на стол
И кладу гвоздики.
Сколько праздников с тобой
Мы не встретили.
А теперь лишь я да боль.
Нету третьего.
Посижу и помяну
Одиноко.
Ты услышь мою вину,
Ради бога…
1998
Марине
Я лишь теперь, на склоне лет,
Истосковался о минувшем.
Но к прошлому возврата нет,
Как нет покоя нашим душам.
Да и какой сейчас покой,
Когда в нас каждый миг тревожен.
Несправедливостью людской
Он в нас безжалостно низложен.
Прости, что столько долгих лет
Мы жили на широтах разных.
Но ты была во мне, как свет,
Не дав душе моей угаснуть.
И как бы ни были круты
Мои дороги, чья-то ярость, -
Я помнил - есть на свете ты.
И всё плохое забывалось.
1993
Илье Глазунову
В художнике превыше страсти долг.
А жизнь на грани радости и боли.
Но, чтобы голос Неба не умолк,
Душа не может пребывать в неволе.
Твой перекрёсток - словно тень Креста.
Пойдёшь налево - поминай как звали.
Пойдёшь направо - гиблые места.
А позади молчание развалин.
Но ты остался возле алтаря.
И кто-то шепчет: «Божий раб в опале…»
Другие, ничего не говоря,
Тебя давно на том Кресте распяли.
Минует жизнь…
И ты сойдёшь с Креста,
Чтоб снова жить неистово в грядущем.
И кровь твоя с последнего холста
Незримо будет капать в наши души.
В художнике превыше страсти долг.
Превыше славы - к славе той дорога.
Но, чтобы голос Неба не умолк,
Душа должна возвыситься до Бога.
1992
Властители дум ненавидели власть…
Теперь же иные у них отношенья.
И новая власть им по вкусу пришлась.
Ирония вдруг поменяла мишени.
И бывший бунтарь, затихающий бард,
Свободу свою не предавший ни разу,
Теперь комплименты выслушивать рад,
Не сразу поняв, что всучили награду.
И Пушкина некогда царь приручал.
Да только напрасно… А нынешний «гений»,
Чей голос Систему всердцах раскачал,
Готов преклонить перед властью колени.
?
Выхода нет. Есть неизбежность…
Наша любовь - это наша вина.
Не находящая выхода нежность
На вымирание обречена.
Выхода нет. Есть безнадёжность
И бесконечность разомкнутых рук.
Мне подарил твою нежность художник,
Чтобы спасти меня в годы разлук.
Видимо, ты опоздала родиться.
Или же я в ожиданье устал.
Мы - словно две одинокие птицы -
Встретились в небе, отбившись от стай.
Выхода нет. Ты страдаешь и любишь.
Выхода нет. Не могу не любить.
Я и живу-то ещё потому лишь,
Чтобы уходом тебя не убить.
?
Угораздило меня родиться
В этой безалаберной стране.
Я хочу быть перелётной птицей.
Зиму - ТАМ. А к дому - по весне.
Впрочем, это мне не угрожает.
Я же не какой-нибудь изгой.
Как ни хороша земля чужая,
Мне она не может стать родной.
Видно, мне ещё достанет лиха
На остаток века моего.
И придётся жить с неразберихой,
Как живёт в России большинство.
?
Ты ищешь меня только в дни одиночества.
Когда никого - ни в душе, ни вблизи.
А мне утешать тебя больше не хочется,
Хоть это и любят у нас на Руси.
И я не хочу заполнять этот вакуум -
Меж будущим счастьем и счастьем былым.
Ты ждёшь, чтоб мы вместе
грустили и плакали.
А радостный день для тебя неделим…
?
Живу не так, как бы хотелось.
Заели суета и быт.
И осторожность, а не смелость
Порою мной руководит.
Живу не так, как мне мечталось,
Когда я пылок был и юн.
И только музыка осталась
От тех, не знавших фальши, струн.
Живу не так, как нас учили
Ушедшие учителя.
Когда судьбу земли вручили,
О чём не ведала земля…
Живу не так… Но, слава богу,
Я различаю свет и мрак.
И не судите слишком строго
Вы все, живущие не так.
?
Как важно вовремя уйти.
Уйти, пока ревут трибуны.
И уступить дорогу юным,
Хотя полжизни впереди.
На это надо много сил -
Уйти под грустный шёпот судей.
Уйти, покуда не осудят
Те, кто вчера боготворил.
И лишь соперник твой поймёт,
Сорвав удачливые кеды,
Что был великою победой
Тот неожиданный уход.
?
Не ссорьтесь, влюблённые, -
Жизнь коротка.
И ветры зелёные
Сменит пурга.
Носите красавиц
На крепких руках.
Ни боль и ни зависть
Не ждут вас впотьмах.
Избавьте любимых
От мелких обид,
Когда нестерпимо
В них ревность болит.
Пусть будет неведом
Вам горький разлад.
По вашему следу
Лишь вёсны спешат.
По вашему следу
Не ходит беда.
…Я снова уеду
В былые года.
Где были так юны
И счастливы мы,
Где долгие луны
Светили из тьмы.
Была ты со мною
Строга и горда,
А всё остальное
Сейчас, как тогда:
Те ж рощи зелёные,
Те же снега.
Не ссорьтесь, влюблённые,
Жизнь коротка.
1966
Постарела мать за много лет,
А вестей от сына нет и нет.
Но она всё продолжает ждать,
Потому что верит, потому что мать.
И на что надеется она?
Много лет, как кончилась война.
Много лет, как все пришли назад,
Кроме мёртвых, что в земле лежат.
Сколько их в то дальнее село,
Мальчиков безусых, не пришло.
…Раз в село прислали по весне
Фильм документальный о войне.
Все пришли в кино - и стар, и мал,
Кто познал войну и кто не знал.
Перед горькой памятью людской
Разливалась ненависть рекой.
Трудно было это вспоминать.
Вдруг с экрана сын взглянул на мать.
Мать узнала сына в тот же миг,
И пронёсся материнский крик:
- Алексей! Алёшенька! Сынок… -
Словно сын её услышать мог.
Он рванулся из траншеи в бой.
Встала мать прикрыть его собой.
Всё боялась - вдруг он упадёт,
Но сквозь годы мчался сын вперёд.
- Алексей! - кричали земляки.
- Алексей! - просили, - добеги!..
Кадр сменился. Сын остался жить.
Просит мать о сыне повторить.
И опять в атаку он бежит.
Жив-здоров, не ранен, не убит.
Дома всё ей чудилось кино…
Всё ждала, вот-вот сейчас в окно
Посреди тревожной тишины
Постучится сын её с войны.
1966
Поёт Евгений Мартынов. Музыка: Евгений Мартынов.
Р. Рождественскому
Всё суета… И вечный поиск денег,
И трата их, и сочиненье книг.
Всё суета. Но никуда не денешь
Своей тоски, протяжной, словно крик.
Не я один живу в такой неволе,
Надеясь на какой-нибудь просвет.
Мы рождены, чтоб сказку сделать болью.
Но оказалось, что и сказки нет.
Июль 1994
Я помню, до войны у нас в деревне
Мы старших почитали… А теперь
Усмешку может вызвать старец древний.
Старуху могут выставить за дверь.
Теперь всё по-другому - кто моложе
Да посильнее - тот авторитет.
Сын на отца уже прикрикнуть может,
Послать подальше, несмотря что сед.
И чья-то мать, когда-то просто мама,
Не знала, что дождётся чёрных дней,
И кулачки, что к сердцу прижимала,
Вдруг силу будут пробовать на ней.
А мы росли совсем в иной морали:
Когда я в детстве что-то натворил, -
Чужие люди уши мне надрали -
И батька их за то благодарил.
(до 1986)
Я ничего и никому не должен.
Не должен клясться в верности стране
За то, что с ней до нищеты я дожил.
За то, что треть земли моей в огне.
Я ничего и никому не должен.
Мне «молодые волки» не указ.
Они, конечно, много нас моложе,
Но вовсе не талантливее нас.
И новый мир по старому ничтожен
Среди своих раздоров и корыт.
Я ничего и никому не должен,
Поскольку никогда не жил в кредит.
?
Поёт Олег Анофриев. Музыка: Олег Анофриев.
Любовь не только возвышает -
Любовь порой нас разрушает,
Ломает судьбы и сердца…
В своих желаниях прекрасна,
Она бывает так опасна,
Как взрыв, как девять грамм свинца.
Она врывается внезапно,
И ты уже не можешь завтра
Не видеть милого лица.
Любовь не только возвышает -
Любовь вершит и всё решает.
А мы уходим в этот плен
И не мечтаем о свободе.
Пока заря в душе восходит,
Душа не хочет перемен.
1983
В. Амлинскому
Среди печали и утех,
Наверно, что-то я не видел.
Прошу прощения у тех,
Кого нечаянно обидел.
Когда бы это ни случилось -
Вчера лишь… Иль давным-давно
Ушла обида иль забылась, -
Прошу прощенья всё равно…
Прошу прощенья у любви -
Наедине, не при народе,
Что уходил в стихи свои,
Как в одиночество уходят.
И у наставников своих
Прошу прощенья запоздало,
Что вспоминал не часто их,
Затосковал, когда не стало.
А вот у ненависти я
Просить прощения не стану.
За то, что молодость моя
Ей доброту предпочитала.
Не удивляйтесь, что сейчас,
Когда судьба мне время дарит,
Прошу прощения у вас.
Но знаю я - последний час
Обычно не предупреждает…
1983
Наивные акселераты,
Смешные наши малыши!
Они, наверно, втайне рады,
Что батек в росте обошли.
Мы были в их года пожиже -
Война, разруха, недород.
Тогда нам впору было б выжить
От тех харчей, от тех невзгод.
Смотрю на сына - и пугаюсь:
Что ждёт их в этом мире гроз?
Он так доверчив, словно аист,
Что нам с тобой его принёс.
1983
Срывают отчий дом.
Как будто душу рушат.
Всё прошлое - на слом.
Прощаемся с минувшим.
Прощаемся с собой.
Ведь столько лет послушно,
Как маленький собор,
Хранил он наши души!
Всю жизнь мы жили в нём,
Беду и радость знали.
Охвачены огнём
Мои воспоминанья.
Как жаль, что довелось
Дожить до дня такого…
Отец не прячет слёз.
Застряло в горле слово.
И дом в последний раз
Глядит на всех незряче.
То ли жалеет нас,
То ль о минувшем плачет.
1982
В небе звёздные россыпи.
Тихий голос в ночи.
Пощади меня, Господи,
От любви отлучи.
Наша сказка вечерняя
Завершает свой круг.
Отлучи от мучения
Предстоящих разлук.
И меж синими соснами
Мы простимся навек.
Пощади меня, Господи,
Погаси этот свет.
Пусть всё в жизни нарушится
И померкнет душа.
Отлучи от минувшего,
Чтобы боль отошла.
От улыбки божественной
И от слёз отучи.
От единственной женщины
Отлучи…
1980
Какая поздняя весна!
Опять за окнами бело.
А ты со мною холодна,
Как будто душу замело.
И я не знаю - чья вина.
И я не знаю - чья вина.
Всё перепуталось вокруг.
В календаре давно весна,
А за окном бело от вьюг.
А за окном бело от вьюг.
И ты прости меня, мой друг,
За эту хмарь, за этот дождь,
За эту белую метель,
За то, что наш с тобой апрель
На осень позднюю похож.
Мы непогоду переждём.
Ещё иные дни придут,
Порядок в небе наведут.
Мы пробежимся под дождём,
И смоет он печаль с души.
Растопит солнце
В сердце лёд.
Ты огорчаться не спеши, -
Весна в пути,
Она придёт.
Какая поздняя весна!..
Как велика её вина!
1980
Я знаю, что все женщины прекрасны.
И красотой своею и умом.
Ещё весельем, если в доме праздник.
И верностью, - когда разлука в нём.
Не их одежда или профиль римский, -
Нас покоряет женская душа.
И молодость её, и материнство.
И седина, когда пора пришла.
Покуда жив я, - им молиться буду.
Любовь иным восторгам предпочту.
Господь явил нам женщину, как чудо,
Доверив миру эту красоту.
И повелел нам рядом жить достойно -
По-рыцарски - и щедро, и светло.
Чтоб наши души миновали войны -
И в сердце не заглядывало зло.
1978
Какая спокойная осень…
Ни хмурых дождей, ни ветров.
Давай всё на время забросим
Во имя далёких костров.
Они разгораются где-то…
За крышами нам не видать.
Сгорает в них щедрое лето.
А нам ещё долго пылать.
И, может быть, в пламени этом
Очистимся мы до конца.
Прозрачным ликующим светом
Наполнятся наши сердца.
Давай всё на время оставим -
Дела городские и дом.
И вслед улетающим стаям
Прощальную песню споём.
Нам будет легко и прекрасно
Листвой золотою шуршать.
И листьям,
Как ласточкам красным,
В полёте не будем мешать.
И станет нам близок и дорог
Закат,
Уходящий во тьму.
И новым покажется город,
Когда мы вернёмся к нему.
1978
Живу не так, как бы хотелось.
Заели суета и быт.
И осторожность, а не смелость
Порою мной руководит.
Живу не так, как мне мечталось,
Когда я пылок был и юн.
И только музыка осталась
От тех, не знавших фальши, струн.
Живу не так, как нас учили
Ушедшие учителя,
Когда судьбу Земли вручили,
О чём не ведала Земля.
Живу не так… но, слава богу,
Я различаю свет и мрак.
И не судите слишком строго
Вы все, живущие не так.
1978
Никогда ни о чём не жалейте вдогонку,
если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого,
грусть свою скомкав,
с этим прошлым порвите непрочную нить.
Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.
Не жалейте своей доброты и участья,
если даже за всё вам - усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился,
кто-то в начальство…
Не жалейте, что вам не досталось их бед.
Никогда, никогда ни о чём не жалейте -
поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берёт он из вашей души.
Никогда, никогда ни о чём не жалейте -
ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
но ещё гениальнее слушали вы.
1977
Поёт Галина Невара. Музыка: А.Исааков.
Давай помолчим.
Мы так долго не виделись.
Какие прекрасные сумерки выдались!
И всё позабылось,
Что помнить не хочется:
Обиды твои и моё одиночество.
Душа моя,
Как холостяцкая комната -
Ни взглядов твоих в ней,
Ни детского гомона.
Завалена книгами
Площадь жилищная,
Как сердце словами,
Теперь уже лишними.
Ах, эти слова,
Будто листья опавшие.
И слёзы,
На целую жизнь опоздавшие.
Не плачь…
У нас встреча с тобой,
А не проводы.
Мы снова сегодня наивны
И молоды.
Давай помолчим.
Мы так долго не виделись.
Какие прекрасные сумерки выдались!
1974
Весть о Победе разнеслась мгновенно…
Среди улыбок, радости и слёз
Оркестр Академии военной
Её по шумным улицам понёс.
И мы, мальчишки, ринулись за ним -
Босое войско в одежонке драной.
Плыла труба на солнце, словно нимб,
Над головой седого оркестранта.
Гремел по переулкам марш победный,
И город от волненья обмирал.
И даже Колька, озорник отпетый,
В то утро никого не задирал.
Мы шли по улицам, родным и бедным,
Как на вокзал,
Чтобы отцов встречать.
И свет скользил по нашим лицам бледным.
И чья-то громко зарыдала мать.
А Колька, друг мой,
Радостно и робко
Прохожим улыбался во весь рот,
Не зная, что назавтра похоронка
С войны минувшей на отца придёт.
1973
Яблоки на снегу…
Розовые - на белом.
Что же нам с ними делать?
С яблоками на снегу.
Яблоки на снегу
В розовой нежной коже.
Им ты ещё поможешь.
Я себе - не могу.
Яблоки на снегу
Так беззащитно мёрзнут,
Словно былые вёсны,
Что в памяти берегу.
Яблоки на снегу
Медленно замерзают.
Ты их согрей слезами.
Я уже не могу.
Яблоки на снегу…
Я их снимаю с веток.
Светят прощальным светом
Яблоки на снегу.
1970
Когда вам беды застят свет
И никуда от них не деться, -
Взгляните, как смеются дети,
И улыбнитесь им в ответ.
И если вас в тугие сети
Затянет и закрутит зло, -
Взгляните, как смеются дети…
И станет на сердце светло.
Я сына на руки беру.
Я прижимаю к сердцу сына
И говорю ему: «Спасибо
За то, что учишь нас добру…»
А педагогу только годик.
Он улыбается в ответ.
И доброта во мне восходит,
Как под лучами первый цвет.
1970
А я без Волги просто не могу.
Как хорошо малиновою ранью
Прийти и посидеть на берегу
И помолчать вблизи её молчанья.
Она меня радушно принимает,
С чем ни приду - с обидой иль бедой.
И всё она, наверно, понимает,
Коль грусть моя уносится с водой.
Как будто бы расслабленная ленью,
Течёт река без шума, без волны.
Но я-то знаю, сколько в ней волненья
И сколько сил в глубинах тишины.
Она своих трудов не замечает.
Суда качает и ломает лёд.
И ничего зазря не обещает,
И ничего легко не отдаёт…
1966
Поёт Евгений Мартынов. Музыка: Евгений Мартынов.
Жалею зверей в зоопарке.
И в цирке мне жалко зверей.
Как люди на зрелища падки!
Когда же мы станем добрей?
И лев уже ходит под кличкой.
Барьер на манеже берёт.
И царскую гордость публично
Меняет на бутерброд.
А некто, войдя к нам в доверье,
Устроил аттракцион:
И в пасть онемевшему зверю
Суёт свою лысину он.
Лев нежно обходится с нею.
И, занятый скучной игрой,
Он кажется много умнее,
Чем этот манежный герой.
Жалею зверей в зоопарке.
У неба украденных птиц.
Вон той молодой леопардке
Всё хочется клетку открыть.
Не терпится выйти на волю,
Вернуться в былую судьбу.
Но приступы гнева и боли
Весьма забавляют толпу.
Ей дети бросают конфетки.
Наверно, жалеют её.
За что красота эта в клетке?!
И в чём провинилось зверьё?
Я взглядом встречаюсь с гориллой.
В глазах у гориллы упрёк:
«Я предков тебе подарила.
А ты нас в неволю упёк».
И вдруг осенил меня предок
Печальной догадкой своей:
«Ведь им безопасней из клеток
Соседствовать с миром людей».
?
От обид не пишется,
От забот не спится.
Где-то лист колышется -
Пролетела птица.
Из раскрытых окон
Полночь льётся в комнату.
С неба белый кокон
Тянет нити к омуту.
Искупаюсь в омуте,
Где кувшинки плавают.
Может, что-то вспомнится,
Что, как встарь, обрадует.
А рассвет займётся -
Может, всё изменится.
В душу свет прольётся.
Ночь моя развеется.
?
О. Комову
Друг познаётся в удаче
Так же порой, как в беде.
Если он душу не прячет,
Чувства не держит в узде.
Друг познаётся в удаче.
Если удача твоя
Друга не радует, - значит,
Друг твой лукав, как змея.
Или же горькая зависть
Разум затмила его,
И, на успех твой позарясь,
Он не простит ничего.
Он не простит… Но иначе
Скажет об этом тебе.
Друг познаётся в удаче
Больше порой, чем в беде.
?
Откуда эта в нём гордыня?
Взгляд свысока. В усмешке рот.
Ну, понимаю. Было б имя.
Или ума невпроворот.
А то ведь кроме кабинета
И чина - мало что и есть.
Но, к сожалению, за это
Ему оказывают честь.
И лесть замешивают в речи.
Готовы гнуться пополам.
И всё при нем: больная печень,
Машина, дурь и фимиам.
?
Трудно родится хлеб.
Трудно хлеб достаётся.
Тот, кто душою слеп,
Может быть, усмехнётся.
И похохмит над тем,
Как я, с достатком в доме,
Хлеб суеверно ем,
Крошки собрав в ладони.
Это живёт во мне
Память о той войне…
Горькие времена!
Худенький мальчик, где ж ты?
В сутки - лишь горсть зерна,
Триста граммов надежды.
Бабушка нам пекла
Хлеб из скупой мучицы.
Жизнь,
Что давно прошла,
В сердце моё стучится.
Хлеб нас от смерти спас.
Он и сейчас бессмертен…
Всё настоящее в нас
Этою мерой мерьте.
1982
Л. К. Татьяничевой
Лесть незаметно разрушает нас,
Когда молчаньем мы её встречаем.
И, перед ней не опуская глаз,
Уже стыда в себе не ощущаем.
Нас незаметно разрушает лесть.
Льстецы нам воздвигают пьедесталы.
И нам туда не терпится залезть,
Как будто вправду мы иными станем.
А старый друг печалится внизу,
Что он друзей не может докричаться,
Не понимая, как мы на весу
В пространстве умудряемся держаться.
?
Вы всё о высших проявленьях духа?..
Хоть жизнь сложна, для вас загадок нет.
Поэзия - как мудрая старуха:
Что ни вопрос - уже готов ответ.
Вы всё о высших проявленьях духа?..
Мне вашу бы премудрость одолжить.
Но к чьим-то болям сердце станет глухо.
Как рядом с горем безмятежно жить?
А ваша мысль так высоко витает,
Что ей себя не в силах превозмочь…
С таких высот не видно, кто страдает.
С таких высот - как ближнему помочь?
?
Отцы, не покидайте сыновей!
Не унижайте их подарком к дате…
Всё можно изменить в судьбе своей,
Но только сыновей не покидайте.
Пока малы, за них в ответе мать -
От первых слёз и до вечерней сказки.
Но как потом им будет не хватать
Мужской поддержки и отцовской ласки.
Им непременно надо подражать
Своим отцам - на то они и дети.
Родную руку молча подержать,
Уйти с отцом рыбачить на рассвете.
Обида вас настигнет иль любовь -
Не уходите… Вы им всех дороже.
Ведь в жилах сыновей - отцова кровь.
И заменить её уже никто не сможет.
?
Мы за мещанство принимаем часто
Смешную бесшабашность дурака.
Не верьте! Настоящее мещанство
Зловеще, словно ненависть врага.
Лишённое романтики и таинств,
Как прежде, надуваясь и сопя,
Оно в душе весь мир нулём считает
И единицей чувствует себя.
Подсиживанье, трусость и так далее,
Слепое поклонение вещам…
А вот, скажите, вы хоть раз видали
На честность ополчившихся мещан?!
О, как они расчётливы, канальи!
И как коварны в помыслах своих!
И сколько душ великих доконали
За то, что те талантливее их.
Мещанство не прощает превосходства,
Завидует успеху и уму.
И если уж за что-нибудь берётся,
Так, значит, это выгодно ему.
Не верьте напускному благодушью,
Когда оно о дружбе говорит.
От чьей руки пал Александр Пушкин?
И чьей рукою Лермонтов убит?!
Мещанство было к этому причастно.
Оно причастно к подлости любой.
Мы Революцию не отдадим мещанству!
И только так. И только смертный бой.
?
Чтобы сердце минувшим не ранить
И не жечь его поздним огнём,
Не будите уснувшую память,
А живите сегодняшним днём.
Вас судьба одарила любовью,
Осенила волшебным крылом?
Не гадайте, что ждёт вас обоих,
А живите сегодняшним днём.
Как прекрасно двум родственным душам
В целом мире остаться вдвоём.
Не терзайтесь былым и грядущим,
А живите сегодняшним днём.
?
Нет женщин нелюбимых,
Невстреченные есть…
Проходит кто-то мимо,
Когда бы рядом сесть.
Когда бы слово молвить
И всё переменить.
Былое светом молний,
Как плёнку, засветить.
Нет нелюбимых женщин.
И каждая права.
Как в раковине жемчуг, -
В душе любовь жива.
Всё в мире поправимо,
Лишь окажите честь…
Нет женщин нелюбимых,
Пока мужчины есть.
1979
Поёт Бисер Киров. Музыка: Бисер Киров.
Дарите женщинам цветы.
Не только в праздники, -
Как водится,
А средь забот и суеты
Дарите женщинам цветы -
Невестам, жёнам,
Юным модницам.
Дарите женщинам цветы,
Чтоб жизнь ещё светлей казалась.
Чтоб будни были не пусты,
Дарите женщинам цветы.
Как много значит эта малость!
Дарите женщинам цветы.
И годы их не будут старить…
Среди забот и суеты
Дарите женщинам цветы,
Как нам они улыбки дарят.
?
Не смейте забывать учителей.
Они о нас тревожатся и помнят.
И в тишине задумавшихся комнат
Ждут наших возвращений и вестей.
Им не хватает этих встреч нечастых.
И сколько бы ни миновало лет,
Слагается учительское счастье
Из наших ученических побед.
А мы порой так равнодушны к ним:
Под Новый год не шлём им поздравлений.
И в суете иль попросту из лени
Не пишем, не заходим, не звоним.
Они нас ждут. Они следят за нами.
И радуются всякий раз за тех,
Кто снова где-то выдержит экзамен
На мужество, на честность, на успех.
Не смейте забывать учителей.
Пусть будет жизнь достойна их усилий.
Учителями славится Россия.
Ученики приносят славу ей.
Не смейте забывать учителей.
1966
Поёт Николай Соловьёв. Музыка: Н.Богословский.
Ушла любовь…
А мне не верится.
Неужто вправду
Целый век
Она была моею
Пленницей?
И вдруг решилась
На побег.
Ушла любовь,
Забрав с собою
И грустный смех,
И добрый взгляд.
В душе так пусто,
Как в Соборе,
Когда в нём
Овощи хранят.
1975
Отец мой сдаёт.
И тревожная старость
Уже начинает справлять торжество.
От силы былой так немного осталось.
Я с грустью смотрю на отца своего.
И прячу печаль, и смеюсь беззаботно,
Стараясь внезапно не выдать себя…
Он, словно поняв, поднимается бодро,
Как позднее солнце в конце октября.
Мы долгие годы в разлуке с ним были.
Пытались друг друга понять до конца.
Года, как тяжёлые камни, побили
Весёлое, доброе сердце отца.
Когда он идёт по знакомой дороге,
И я выхожу, чтобы встретить его,
То сердце сжимается в поздней тревоге.
Уйдёт…
И уже впереди никого…
1975
Отец, расскажи мне о прошлой войне.
Прости, что прошу тебя снова и снова.
Я знаю по ранней твоей седине,
Как юность твоя начиналась сурово.
Отец, расскажи мне о друге своём.
Мы с ним уже больше не встретимся в мае.
Я помню, как пели вы с другом вдвоём
Военные песни притихнувшей маме.
Отец, я их знаю давно наизусть,
Те песни, что стали твоею судьбою.
И, если тебе в подголоски гожусь,
Давай мы споём эти песни с тобою.
Отец, раздели со мной память и грусть,
Как тихие радости с нами ты делишь.
Позволь, в День Победы я рядом пройдусь,
Когда ордена ты, волнуясь, наденешь.
1975
Я читаю письмо,
что уже пожелтело с годами.
На конверте в углу
номер почты стоит полевой.
Это в сорок втором
мой отец написал моей маме
Перед тем, как идти
в свой последний,
решительный бой.
Дорогая моя,
на переднем у нас передышка.
Спят в окопах друзья,
тишина на крутом берегу…
Дорогая моя,
поцелуй ты покрепче сынишку.
Знай, что вас от беды
я всегда берегу.
Я читаю письмо.
И как будто всё ближе и ближе
Тот тревожный рассвет
и биенье солдатских сердец.
Я читаю письмо.
И сквозь годы отчётливо слышу
Я сейчас те слова,
что сказал перед боем отец.
Я читаю письмо.
А за окнами солнце смеётся,
Начинается день.
И сердца продолжают любить.
Я читаю письмо.
И уверен, что если придётся,
Всё, что сделал отец,
я сумею всегда повторить.
?
Поёт Евгений Мартынов. Музыка: Евгений Мартынов.
Я ненавижу в людях ложь,
Она порой бывает разной,
Весьма искусной или праздной
И неожиданной как нож.
Я ненавижу в людях ложь,
Ту, что считают безобидной,
Ту, за которую мне стыдно,
Хотя не я, а ты мне лжёшь.
Я ненавижу в людях ложь,
Я негодую и страдаю,
Когда её с улыбкой дарят,
Так, что сперва не разберёшь.
Я ненавижу в людях ложь,
От лжи к предательству полшага,
Когда-то всё решала шпага,
Но для тебя тот стиль негож.
Я ненавижу в людях ложь,
Она порой бывает разной,
Весьма искусной или праздной
И неожиданной как нож.
Я ненавижу в людях ложь,
Я не приемлю объяснений,
Ведь человек, как дождь весенний,
А как он чист, весенний дождь!
?
Красота - неповторимый дар.
Подари мне добрый взгляд на память.
Как идёт твоим глазам загар.
И к улыбке так идёт румянец.
Из метро ты поднялась наверх, -
Белая берёзка среди верб.
Подари мне свой счастливый смех.
Окажи мне княжескую милость:
Если можешь - обними при всех,
Убеди, что ты мне не приснилась.
?
Я в прошлой жизни был пастух.
Я пас коров до самой старости.
Не потому ли чувство стадности
И ныне мой смущает дух?
А в этой жизни я поэт.
Пасу рифмованное стадо
На белых выгонах тетрадок,
Поскольку книжных пастбищ нет.
Их жадно бизнес разобрал.
И тут же сделал дефицитом.
Бессмысленно быть знаменитым,
В стране, где пошлость правит бал.
А кем я буду в жизни той,
Что ждёт меня за гранью смерти,
Мне всё равно… Но уж поверьте,
Я там не встречусь с суетой.
?
Давай помолчим. Мы так долго не виделись.
Какие прекрасные сумерки выдались!
И всё позабылось, что помнить не хочется:
Обиды твои. И моё одиночество.
Давай помолчим. Мы так долго не виделись.
Душа моя - как холостяцкая комната.
Ни взглядов твоих в ней, ни детского гомона.
Завалена книгами площадь жилищная,
Как сердце - словами… Теперь уже лишними.
Ах, эти слова, будто листья опавшие.
И слёзы - на целую жизнь опоздавшие.
Не плачь. У нас встреча с тобой, а не проводы.
Мы снова сегодня наивны и молоды.
Давай помолчим. Мы так долго не виделись.
Какие прекрасные сумерки выдались!
?
Поёт Валерий Ободзинский. Музыка: В.Котов.
Р. Щедрину
Я живу открыто,
Не хитрю с друзьями.
Для чужой обиды
Не бываю занят.
От чужого горя
В вежливость не прячусь.
С дураком не спорю,
В дураках не значусь.
В скольких бедах выжил,
В скольких дружбах умер!
От льстецов да выжиг
Охраняет юмор.
Против всех напастей
Есть одна защита:
Дом и душу настежь…
Я живу открыто.
В дружбе, в буднях быта
Завистью не болен.
Я живу открыто,
Как мишень на поле.
1982
Бывает, что мы речи произносим
У гроба по написанной шпаргалке.
О, если б мёртвый видел, как мы жалки,
Когда в кармане скорбь свою приносим.
И так же радость делим иногда,
Не отрывая взгляда от страницы.
Ещё бы научиться нам стыдиться.
Да жаль, что нет шпаргалки для стыда.
?
Б. Н. Полевому
- Ну, что ты плачешь, медсестра?
Уже пора забыть комбата…
- Не знаю…
Может и пора. -
И улыбнулась виновато.
Среди веселья и печали
И этих праздничных огней
Сидят в кафе однополчане
В гостях у памяти своей.
Их стол стоит чуть-чуть в сторонке,
И, от всего отрешены,
Они поют в углу негромко
То, что певали в дни войны.
Потом встают, подняв стаканы,
И молча пьют за тех солдат,
Что на Руси
И в разных странах
Под обелисками лежат.
А рядом праздник отмечали
Их дети -
Внуки иль сыны,
Среди веселья и печали
Совсем не знавшие войны.
И кто-то молвил глуховато,
Как будто был в чём виноват:
- Вон там в углу сидят солдаты -
Давайте выпьем за солдат…
Все с мест мгновенно повскакали,
К столу затихшему пошли -
И о гвардейские стаканы
Звенела юность от души.
А после в круг входили парами,
Но, возымев над всеми власть,
Гостей поразбросала «барыня»,
И тут же пляска началась.
И медсестру какой-то парень
Вприсядку весело повёл.
Он лихо по полу ударил,
И загудел в восторге пол.
Вот медсестра уже напротив
Выводит дробный перестук.
И, двадцать пять годочков сбросив,
Она рванулась в тесный круг.
Ей показалось на мгновенье,
Что где-то виделись они:
То ль вместе шли из окруженья
В те злые памятные дни,
То ль, раненного, с поля боя
Его тащила на себе.
Но парень был моложе вдвое,
Пока чужой в её судьбе.
Смешалось всё -
Улыбки, краски,
И молодость, и седина.
Нет ничего прекрасней пляски,
Когда от радости она.
Плясали бывшие солдаты,
Нежданно встретившись в пути
С солдатами семидесятых,
Ещё мальчишками почти.
Плясали так они, как будто
Вот-вот закончилась война.
Как будто лишь одну минуту
Стоит над миром тишина.
1972
Матери,
Мы к вам несправедливы.
Нам бы вашей нежности запас.
В редкие душевные приливы
Мы поспешно вспоминаем вас.
И однажды всё-таки приедем.
Посидим за праздничным столом.
Долго будут матери соседям
О сынах рассказывать потом.
А сыны
В делах больших и малых
Вновь забудут матерей своих.
И слова, не сказанные мамам,
Вспоминают на могилах их.
1969
Приехали туристы из Германии.
Из Западной.
Где этот самый Бонн.
Их ждали,
Всё продумали заранее -
Экскурсии, купание и сон.
Их поселили в номерах с балконами,
Сперва оттуда выселив своих.
Мне показались очень уж знакомыми
Ухмылки немцев
И нахальство их.
Я слышу речь,
Пугавшую нас в детстве,
Когда она входила в города…
И никуда от памяти не деться,
От гнева не укрыться никуда!
Они горланят в ресторане гимны.
И эти гимны -
Словно вызов нам.
От пуль отцов их
Наши батьки гибли
Не для того, чтоб здесь
Наглеть сынам.
Я понимаю -
Мы гостеприимны
И для друзей распахиваем дом -
Ждём их вопросов,
Слушаем их гимны
И речи произносим за столом.
Но эти,
Что приехали из Бонна,
Скажу по правде -
Ненавистны мне.
И снова мне и яростно,
И больно,
И снова я как будто
На войне.
Они идут вдоль берега,
Гогочут…
Откормлены,
Чванливы
И горды.
А рядом море Чёрное грохочет,
С родной земли смывает их следы.
1966
Где-то около Бреста
Вдруг вошла к нам в вагон
Невесёлая песня
Военных времен.
Шла она по проходу
И тиха, и грустна.
Сколько было народу -
Всех смутила она.
Подняла с полок женщин,
Растревожила сны,
Вспомнив всех не пришедших
С той, последней войны.
Как беде своей давней,
Мы вздыхали ей вслед.
И пылали слова в ней,
Как июньский рассвет.
Песня вновь воскрешала
То, что было давно,
Что ни старым, ни малым
Позабыть не дано.
И прощалась поклоном,
Затихала вдали…
А сердца по вагонам
Всё за песнею шли.
1963
Поёт Иосиф Кобзон. Музыка: П.Аедоницкий.
Я - русский.
Я из той породы,
Чья кровь смешалась
С небом и травой.
Чьи прадеды в зелёный храм
Природы
Входили с непокрытой головой.
И молча били низкие поклоны
Клочку земли -
В страду и в недород.
Им Русь казалась горькой и солёной,
Как слёзы жён
Или над бровью пот.
Всё помнит Русь -
И звоны стрел калёных,
И отсветы пожаров на снегу…
Мы входим в жизнь
Открыто и влюблённо.
Уйдём -
Оставшись перед ней в долгу.
1959
Спускалась женщина к реке,
Красива и рыжеголова.
Я для неё одно лишь слово
Писал на выжженном песке.
Она его читала вслух.
«И я люблю…» -
Мне говорила.
И повторяла:
«Милый, милый…» -
Так,
Что захватывало дух.
Мы с ней сидели на песке,
И солнце грело наши спины.
Шумели сосны-исполины,
Грачи кричали вдалеке.
Я в честь её стихи слагал,
Переплывал быстрину нашу,
Чтобы собрать букет ромашек
И положить к её ногам.
Она смеялась и гадала,
И лепестки с цветов рвала.
То ль клятв моих ей не хватало,
То ль суеверною была.
С тех пор прошло немало лет.
Глаза закрою - вижу снова,
Как я пишу одно лишь слово,
Которому забвенья нет.
1976
В любви мелочей не бывает.
Всё высшего смысла полно…
Вот кто-то ромашку срывает.
Надежды своей не скрывает.
Расставшись - глядит на окно.
В любви мелочей не бывает.
Всё скрытого смысла полно…
Нежданно печаль наплывает.
Улыбка в ответ остывает,
Хоть было недавно смешно.
И к прошлым словам не взывает.
Они позабыты давно.
Так, значит, любовь убывает.
И, видно, уж так суждено.
В любви мелочей не бывает.
Всё тайного смысла полно…
?
[Приглашаю посмотреть моё стихотворение: «Не бывает в любви мелочей»]
Во ржи катились медленные волны,
За синим лесом собирался дождь.
Каким-то чудом
Озорник-подсолнух
Забрёл по пояс в спеющую рожь.
Он, словно шапку,
Тень на землю бросил,
Смотрел, как поле набиралось сил,
Навстречу звонким
Бронзовым колосьям
Едва заметно голову клонил.
Он бед не ждал.
Но этим утром светлым
Пришёл комбайн - и повалилась рожь…
И то ль от шума,
То ль от злого ветра
По крупным листьям пробежала дрожь.
A комбайнёр, видать, весёлый малый,
Кричит:
- Эй, рыжий, отступи на шаг! -
И тот рванулся,
Да земля держала,
Не может ногу вытащить никак.
Он знать не знал, что в этот миг тревожный
Водитель вспомнил, придержав штурвал,
Как год назад
Таким же днём погожим
Он поле это рожью засевал.
Как счастлив был, что солнце плыло в небе,
Что пашня только начата почти,
Что с девушкой,
Стоявшей на прицепе,
Ему всю смену было по пути.
Вдруг, как назло,
Остановился трактор
И, поперхнувшись, песню потушил…
- Отсеялись! -
Ругнулся парень. -
Так-то!
Видать, свинью механик подложил.
Он влез под трактор,
Поворчал уныло,
На миг забыв про спутницу свою.
И девушка-насмешница спросила:
- Ну, как там, скоро вытащишь свинью?
А дела было самая-то малость.
И парень встал,
Скрывая торжество…
Она лущила семечки,
Смеялась
И озорно глядела на него.
И потому, что день был так чудесен,
Что трактор жил, -
Он улыбнулся вдруг,
Схватил девчонку,
Закружил на месте,
Да так,
Что только семечки из рук!
От глаз её,
Ещё испуга полных,
Свои не мог он отвести глаза…
Вот почему сюда забрёл подсолнух,
Теплом руки спасённый год назад.
И вот дрожит он от густого гула,
Уже и тень на голову легла…
И вдруг машина в сторону свернула.
Потрогав листья,
Мимо проплыла.
1955
Биография
Родился 16 июля 1928 года в Твери. Отец - Дементьев Дмитрий Никитович (1901 г. р.). Мать - Орлова Мария Григорьевна (1908 г. р.). Супруга - Пугач Анна Давыдовна (1957 г. р.). Дети: Демченко Марина Андреевна (1954 г. р.), Дементьева Наталия Андреевна (1960 г. р.), Дементьев Дмитрий Андреевич (1969 г. р.).
Многие годы жизни поэта связаны с Тверской землёй и городом Тверь (ранее Калинин). Здесь он родился, окончил среднюю школу, учился в Калининском педагогическом институте. После завершения литературного образования в Москве, в Литературном институте имени А. М. Горького (1949-1952), Андрей Дементьев вернулся в родной город, работал в редакциях областных газет «Калининская правда» (1953-1955), «Смена» (1955-1958), затем на радио, был главным редактором областного книжного издательства (1958-1961). Первая поэтическая публикация Андрея Дементьева состоялась в декабре 1948 года в калининском альманахе «Родной край» и в областной газете. Здесь он стал первым лауреатом премии имени Лизы Чайкиной. Любовь к родному краю передана во многих произведениях поэта, таких как известные на всю страну песни «Отчий дом», «А я без Волги просто не могу», «Алёнушка».
Среди многочисленных книг стихов А. Д. Дементьева выделяются - «Родное» (1958), «Солнце в доме: Избранное» (1985), «Азарт» (1985), «Стихотворения» (1988), «Аварийное время любви» (1996) и др. Андрей Дмитриевич является автором более 40 поэтических сборников. По читательской популярности его поэзия занимает первое место среди 20 лучших книг по данным российских книжных магазинов. За минувшие три года книги А. Д. Дементьева «Лирика», «Нет женщин нелюбимых», «Виражи времени», «Избранное», «Я живу открыто», «У судьбы моей на краю» выдержали 40 изданий, общий тираж которых превысил 300 тысяч экземпляров. Стихи поэта переведены на английский, французский, немецкий, итальянский, испанский, португальский, венгерский, болгарский, румынский, хинди и другие языки. Книги А. Д. Дементьева вышли в Азербайджане, Узбекистане, Грузии, Болгарии и других странах.
На стихи Андрея Дементьева написано более 100 песен. Такие песни как «Лебединая верность», «Отчий дом», «Алёнушка», «Яблоки на снегу», «Баллада о матери», «Каскадёры», «Натали», «Признание» вошли в классику современной российской эстрады. Все эти песни начиная с 1974 года неизменно становились лауреатами телевизионных конкурсов в России и за рубежом. Соавторами А. Д. Дементьева являются известные композиторы - Р. Паулс, А. Бабаджанян, Е. Мартынов, Е. Дога, Н. Богословский, В. Мигуля, П. Аедоницкий, А. Хоралов, А. Ковалевский.
Двадцать один год своей жизни Андрей Дементьев отдал журналу «Юность» (1972-1993). С 1972 по 1981 год он был первым заместителем главного редактора, а в течение последующих 12 лет - главным редактором этого популярного литературно-художественного издания, тираж которого при нём достиг небывалого размера - 3 млн. 300 тыс. экземпляров. Благодаря Андрею Дмитриевичу журнал открыл немало талантливых писателей, печатал романы, повести, стихи современных мастеров литературы - В. Аксенова, А. Арканова, В. Астафьева, Б. Ахмадулиной, Б. Васильева, Ю. Друниной, А. Вознесенского, В. Войновича, Е. Евтушенко, В. Максимова, В. Некрасова, Б. Окуджавы, Л. Филатова и др.
Многие годы Андрей Дементьев тесно связан с телевидением. С конца 1980-х годов он был ведущим передач «Добрый вечер, Москва», «Клуб молодожёнов», «Браво», «Семейный канал», «Воскресные встречи».
С 1997 по 2001 год работал в Израиле в качестве шефа бюро Российского телевидения на Ближнем Востоке. За это время вместе с коллегами он создал три телевизионных фильма, посвящённых Израилю, Святой земле.
Андрей Дмитриевич принимает активное участие в популярных телевизионных программах, ведёт на ТВЦ вместе с журналисткой Кирой Прошутинской ток-шоу «Народ хочет знать». С марта 2001 года А. Д. Дементьев - политический обозреватель «Радио России», ведущий еженедельной авторской программы «Виражи времени», которая по праву считается одной из самых рейтинговых передач радиостанции. В ней поэт говорит со своими современниками и друзьями обо всём, что происходит в их жизни и в стране. В 2005 году за эту программу А. Д. Дементьев удостоен «Гран-при» Всероссийского фестиваля «Вдохновение». Своеобразие и успех «Виражей времени» обусловлены тем, что это не монолог героев, а разговор собеседников на равных. За три года в гостях у А. Д. Дементьева побывали: Иосиф Кобзон, Илья Глазунов, Вера Васильева, Леонид Рошаль, Майя Плисецкая, министр культуры Александр Соколов, Николай Басков, Александр Градский, Андрей Вознесенский, Зураб Церетели, Михаил Горбачёв, Игорь Крутой, Александр Шилов, Родион Щедрин, Евгений Евтушенко, Оскар Фельцман, Николай Сличенко, депутаты Государственной Думы Геннадий Селезнёв, Владимир Рыжков, Владимир Жириновский, председатель Счётной Палаты РФ Сергей Степашин и многие другие.
Интерес к творчеству поэта, к его общественной и журналистской деятельности не ослабевает. Об этом говорят тысячи писем, которые приходят к Дементьеву от его читателей, радиослушателей и телезрителей. Его новые стихи и еженедельные передачи на радио и телевидении - яркое тому свидетельство.
Несколько лет А. Д. Дементьев был председателем Государственной экзаменационной комиссии в Литературном институте. Принимал участие во всех крупных поэтических семинарах, а во Всесоюзном совещании молодых писателей - в качестве руководителя. С 1981 по 1991 год А. Д. Дементьев - секретарь Правления Союза писателей СССР. В настоящее время - сопредседатель Содружества Союзов писателей, председатель общественно-редакционного Совета «Литературной газеты».
Более 40 лет А. Д. Дементьев принимает активное участие в работе общественных организаций Москвы и России, деятельность которых посвящена миротворчеству и благотворительности, укреплению дружбы и сотрудничества между народами, достижению согласия в обществе, воспитанию уважения к отечественной истории. Он стоял у истоков создания Советского фонда мира. В 1990 году А. Д. Дементьев был избран заместителем председателя Правления Российского фонда мира, ныне преобразованного в Международный общественный фонд «Российский фонд мира». При непосредственном участии Андрея Дмитриевича в Москве проводятся международные олимпиады зарубежных школьников, изучающих русский язык, в каждой из которых участвуют сотни учащихся из десятков стран мира.
А. Д. Дементьев принимает участие в реализации благотворительных программ Российского фонда мира. Им проведён целый ряд благотворительных творческих вечеров и концертов для детей-сирот, ветеранов войн и малообеспеченных граждан, как в России (Москва, Московская область, Петербург, Тверь, Пенза, Псков, Северный Кавказ), так и для соотечественников за рубежом (США, Франция, Германия, Сербия, Хорватия, Чехия, Израиль).
Андрей Дементьев удостоен почётного звания «Заслуженный деятель искусств РФ». За книгу лирики «Азарт» в 1985 году ему присуждена Государственная премия СССР. Ещё ранее, в 1981 году, за избранные произведения поэт получил премию Ленинского комсомола.
Поездки, встречи с читателями, работа по консолидации здоровых сил общества, возвращение к культурным традициям отечественной словесности стали неотъемлемой частью деятельности А. Д. Дементьева. За большой вклад в пропаганду творчества М. Ю. Лермонтова и за новую книгу стихов «У судьбы моей на краю» поэт удостоен Всероссийской литературной премии имени М. Ю. Лермонтова за 2003 год. В 2005 году ему присуждена литературная премия имени Александра Невского «России верные сыны».
А. Д. Дементьев награждён орденами «За заслуги перед Отечеством» IV степени (1998), Ленина (1988), Октябрьской Революции (1984), Трудового Красного Знамени (1984), «Знак Почёта» (1970), серебряной медалью ВДНХ СССР, почётным знаком губернатора Тверской области «Крест святого Михаила Тверского». Андрей Дементьев - почётный гражданин города Твери.
За активное участие в миротворческой и благотворительной деятельности А. Д. Дементьеву в 1998 году вручён Памятный знак Российского фонда мира «Символ мира». В 2002 году он награждён высшей наградой Российского фонда мира - Золотой медалью.
Андрей Дмитриевич любит чтение, классические музыку и песни, исторические фильмы. Увлекается футболом, плаванием, гимнастикой.
Живёт и работает в Москве.
[2006]
ДЕМЕНТЬЕВ, Андрей Дмитриевич (р. 16.VII.1928, Тверь, ныне г. Калинин) - русский советский поэт. Член Коммунистической партии с 1950. Окончил Литературный институт им. М. Горького (1952). Печатается с 1948. Автор сборниковков «Лирические стихи» (1955), «Родное» (1958), «Глазами любви» (1962), «Солнце в доме» (1964), «Наедине с совестью» (1965), «Боль и радость» (1973), «Рядом ты и любовь» (1976); поэм «Мужество» (1958), «Дорога в завтра» (1960), «Россия» (1964). В лирике Дементьева - духовное богатство советского человека, «боли и радости» любви, облагораживающая роль природы. Переводит с армянского, азербайджанского и абхазского языков.
Соч.: Август из Ревеля. Рассказы о М. И. Калинине, М., 1970; Избр. лирика. [Вступ. ст. Л. Татьяничевой]. М., 1970.
Лит.: Баруздин С., Стихи Андрея Дементьева, «Москва», 1959, № 3; Смеляков Я., Удача молодого поэта, «Смена» (Калинин), 1960, 20 нояб.; Пермяк Евг., Слово о друге-поэте, «Лит. Россия», 1963, 8 февр.; Мотяшов В., Полной мерой жизни, «Дружба народов», 1966, № 5; Алексин А., Август из Ревеля, «Комс. правда», 1971, 10 июля.
Л. А. Ильин
Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. - Т. 9. - М.: Советская энциклопедия, 1978
