Николай Старшинов, поэма «Гвардии рядовой»

Другие поэмы:

«Гвардии рядовой»

Где-то в стороне от улиц гулких Вы могли бы отыскать с трудом В полудеревенском переулке Неприметный двухэтажный дом. Голуби обрушились с карниза И… закувыркались в синеве. Вот они над крышей - белый, сизый… Я родился в городе Москве. Если мне в прошедшее вглядеться, Я, конечно, не припомню в детстве Той поры, когда впервые к маме Я тянулся сонными руками. Но я помню ярко, очень ярко Мальчика, бегущего вдоль парка. Он летит стрелой. И вдруг - несчастье: Хлоп! И растянулся на траве Мальчик быстроглазый и вихрастый… Я родился в городе Москве. У меня ещё другая трудность: Я забыл, где начиналась юность. Может, там, где мальчик ночью бредит Тем, что он в Испанию поедет. Он поёт светловскую «Гренаду», И винтовка в маленькой руке. Он - на осаждённых баррикадах В Университетском городке. Кажется ему: перед рассветом Вспыхивает красная ракета. Это по условленному знаку Юность поднимается в атаку! Он бежит вперёд. И вдруг устало Повалился в заросли травы… Солнце над пожарищами встало, Озарило надолбы и рвы. Кулаки сжимаются в обиде. Алый бинт горит на голове… Только это было Не в Мадриде… 1 Это было В городе Москве. …Наверно, не скоро ещё рассвет. Которую ночь подряд Звёзд нет, Луны нет И фонари не горят. Даже вечерние тени и те Прячутся в темноте. А если в городе нет теней, Город ещё темней. Он притаился, затих до утра, Терпелив и упрям. И только гуляют всю ночь ветра По улицам и площадям. Смёрзлась земля, затвердела земля. Ноги скользят по льду. Озябли ноябрьские тополя В городском саду. А сегодня день торжества. Где ж оно, торжество?.. Что с тобою, моя Москва? Город мой, отчего?.. Я бродил вдоль московских улиц. Я пришёл на Тверской бульвар. Тополя до земли согнулись. Снег ложился на тротуар. Снег летел… И, ветрам открытый, Над столицей прифронтовой Человек стоял с непокрытой, Чуть опущенной головой. Снег летел… И, совсем не тая, Набивался за воротник. Но я знаю, о чём мечтая, Человек головой поник… Ветер гладил литые кудри, Налетал и кружил, хлеща. И набилась снежная пудра В складки бронзового плаща. Утро смутные тени связало, Просветлели края облаков… Идут К Белорусскому вокзалу Батальоны маршевиков. Всходит солнце. Морозен воздух. До чего же шаги легки! И сверкают на шапках звёзды, И покачиваются штыки. Оборачивается прохожий. Останавливается трамвай. - Шире шаг! - Подравняться! - А что же Молча топаете? Запевай! «Вставай страна огромная, Вставай на смертный бой. С фашистской силой тёмною, С проклятою ордой. Пусть ярость благородная Вскипает, как волна-а-а…» А над Москвой - день небывалый, Светом пронизанный, голубой… Идут К Белорусскому вокзалу От Мавзолея - с парада - в бой! 2 Перед Отчизной наша жизнь чиста: Войну не просидели мы в подвале. Мы только год Носили паспорта И сами военкому отдавали! 3 Пулемёт давно на волокуше. Вместе с ним - дорога за снега. Я сегодня снова буду слушать, Как скулит декабрьская пурга, Как сугробы в злобе наметает. Здесь никто не скажет: «Погоди!» Вот выходит и приказ читает Строгий батальонный камандир. …Не знаю, сколько вёрст прошли. Но ждали все, что отдых скоро. И вдруг комбату принесли Плохие новости сапёры: «Слева - минировано, Справа - минировано». И время отдыха Аннулировано. На дорогу упал снаряд, И залегли взвода. И раненный в голову солдат, Шатаясь, встаёт со льда. - А ну выходи! Кому в санбат? - Спрашивает комбат. - А ну приказываю - выходи! - И на меня глядит: - Чего качаешь головой, Гвардии рядовой? Раненым с нами не по пути, Можешь в санбат идти. Что ж поделаешь, Не уберёг Голову свою… Или не хочешь идти, сынок, И остаешься в строю? Чего качаешь головой, Гвардии рядовой?! …Зимний вечер нахлынул, Смешал и скомкал Пестроту фронтового дня. Лишь за дальним бугром, Будоража потёмки, Бесновались багровые вихри огня И тянулись к луне… Наконец, обессилев, Пламя по небу заметалось вкривь и вкось, Потускнело, свернулось и улеглось. А кругом - Россия… Снова, незадолго до рассвета, Вспыхивает красная ракета. Это К доту Из-за буерака Рота Поднимается в атаку. Ты бежишь, припомнив всё сначала, Мокрый бинт сползает с головы… Это очень гордо прозвучало: «Я - защитник города Москвы!» 4 Что в вагоне: пляска это, танцы ли? Как трясёт!.. И всё-таки, устав, Близ Москвы, на пригородной станции, Встал и замер в тупике состав. Знать, не всё ему катить без роздыха… Кто-то пел. Гремели котелки. Снова подышать московским воздухом Выходили мы, фронтовики! Утро было бодрое, апрельское. Солнце плыло, искрилось, цвело. И земля, исхлёстанная рельсами, Впитывала, жадная, тепло. Под ногами мокрый шлак похрустывал. Бугорки лохматились травой. Я впервые остро так почувствовал, Как весной раздольно под Москвой! …К поезду старушка низкорослая Подошла и встала в стороне. Присмотрелась. И… Навстречу бросилась - Мне. - Коленька… Сынок… Последний… Родненький… - И, ещё чего-то мне шепча, Всё хотела выпрямиться вроде как, А была мне только до плеча. И, шинель поглаживая волглую, Спрашивала (вынь ей да положь): - Далеко ли едешь и надолго ли? Как же так, ботинки без калош?.. 5 Снова время нас зовёт в походы. Снова юность нас ведёт в бои. Сколько вы прошли за эти годы, Светлые товарищи мои! Но когда в стремлении едином, Через заградительные рвы, Вместе с вами шёл на штурм Берлина Быстроглазый мальчик из Москвы, Он, страду солдатскую изведав, Верил, мог ручаться головой, Что его судьба, его победа Начиналась битвой под Москвой! 6 Улеглись февральские метели. Отдыхает влажная земля. Замерли торжественные ели Возле Мавзолея, у Кремля. А вдали на перекрёстке улиц, Снова солнцем утренним согрет, Наклонясь немного и ссутулясь, Замечтался бронзовый поэт. А совсем вдали от улиц гулких Вы могли бы отыскать с трудом В полудеревенском переулке Неприметный двухэтажный дом. Голуби обрушились с карниза И… закувыркались в синеве. Вот они над крышей - белый, сизый… Я родился в городе Москве.