Домой Вниз Поиск по сайту

Иван Барков

БАРКОВ Иван Семёнович (ок. 1732 - 1768, Петербург), русский поэт.

Иван Барков. Ivan Barkov

Переводил сатиры Горация, басни Федра. Биография А. Д. Кантемира (1762). Непристойные стихи Баркова расходились в списках.

Подробнее

Фотогалерея (2)

СТИХИ (4):

Вверх Вниз

Муравей и Муха

   У Мухи с Муравьём случился спор и злоба,
Которая из них честнее есть особа.
Во-первых начала так Муха говорить:
«Ты можешь ли себя со мною в чём сравнить?
Я наперёд от жертв богов сама вкушаю,
На всё зрю, как в местах священных обитаю,
На царскую главу сажусь, когда хочу,
Жён знатнейших уста, лобзая, щекочу,
Довольна лучшим всем без всей заботы лежа.
Случалось ли тебе подобно что, невежа?» -
«Бесспорно обще жить с богами славно есть,
Но сделает сие тому велику честь,
Кто званой благости бывает их прикосен,
А не такому, кто приходит им несносен.
Что ж вспоминаешь ты царей, лобзанье жён,
Тем хвастаешь, с чем стыд
                          быть должен сопряжён
И что на языке держать учтивость судит;
Доступна к алтарям,
                    но прочь лететь всяк нудит;
Хотя заботы нет, однак ты не бедна,
Да в нужном случае нища и голодна.
А я как на зиму по зёрнышку таскаю,
Кормящуюсь тебя вкруг стен дерьмом видаю.
Лишь летом ты жужжишь, а как пришла зима,
То, с стужи околев, бываешь вдруг нема.
Я ж, в тёплой хижине покоясь, вижу панство.
Итак, зажми свой рот, пустое брося чванство».

Тщеславных похвальба и обычайна спесь,
А слава истинна всех честных зрится здесь.

?


Волк и Ягнёнок

Из одного ручья для утоленья жажды
Ягнёнку с волком пить случилося однажды;
Ягнёнок ниже был, а выше волк стоял.
Тогда, разинув пасть, затеял здор нахал:
«Я пью; как смеешь ты мутить,
                              бездельник, воду?»
Ягнёнок отвечал, бояся, сумасброду:
«Льзя ль статься оному, пожалуй рассуди?
Ко мне бежит вода; а ты вить впереди».
Опешил грубиян, как правду тут увидел;
Потом рек: «Ты ещё за полгода обидел». -
«Я в те поры, - сказал Ягнёнок, - не рождён». -
«Да я отцом твоим злословно обнесён», -
Сказав, схватил его и растерзал напрасно.

Всяк может разуметь, чрез оную баснь ясно,
Как приобыкшие невинных подавлять
Умеют ложные причины составлять.

?


Выбор

Муж спрашивал жены, какое делать дело:
«Нам ужинать сперва иль еться зачинать?»
Жена ему на то: «Ты сам изволь избрать.
Но суп ещё кипит, жаркое не поспело».

?


Кулашному бойцу

1

Гудок, не лиру принимаю,
В кабак входя, не на Парнас;
Кричу и глотку раздираю,
С бурлаками взнося мой глас:
«Ударьте в бубны, в барабаны,
Удалы, добры молодцы!
В тарелки, ложки и стаканы,
Фабричны славные певцы!
Тряхнём сыру землю с горами,
Тряхнём синё море му--ми!»

2

Хмельную рожу, забияку,
Драча всесветна, пройдака,
Борца, бойца пою, пиваку,
Широкоплеча бурлака!
Молчите, ветры, не бушуйте!
Внемлите, стройны небеса!
Престаньте, вихри, и не дуйте!
Пою я славны чудеса.
Между кулашного я боя
Узрел тычков, пинков героя.

3

С своей Гомерка балалайкой
И ты, Вергилишка, с дудой,
С троянской вздорной греков шайкой
Дрались, что куры пред стеной.
Забейтесь в щель и не ворчите,
И свой престаньте бредить бред,
Сюда вы лучше поглядите!
Иль здесь голов удалых нет?
Бузник Гекторку, если в драку,
Прибьёт как стерву и собаку.

4

О ты, Селен, наперсник сына
И смелый, ражий, красный муж;
Вином раздута животина,
Герой во пьянстве жадных душ,
Нектаром брюхо наливаешь,
Смешав себе с вином сыты,
Ты пьёшь, - меня позабываешь,
Пить не даёшь вина мне ты.
Ах, будь подобен Ганимеду:
Подай вина мне, пива, меду!

5

Вино на драку вспламеняет,
Даёт оно в бою задор,
Вино п---у разгорячает,
С вином смелее крадет вор.
Дурак напившися - умнее,
Затем, что боле говорит;
Вином и трус живёт смелее,
И стойче … с вина стоит,
С вином проворней б---ь встречает,
Вином гортань, язык вещает!

6

Хмельной бакхант и целовальник,
Ты дал теперь мне пять крючков,
Буян я сделался, нахальник,
Гремлю уж боле я сверчков;
Хлебнул вина, разверзлась глотка,
Вознёсся голос до небес,
Ревёт во мне хмельная водка,
Шумит дуброва, воет лес,
Трепещет твердь и бездна бьётся,
Далече вихрь в полях несётся.

7

Восторгом я объят великим,
Кружится буйно голова.
Е--л ли с жаром кто толиким,
П---а чтоб шамкала слова?
Он может представленье точно
Огню днесь сделать моему,
Когда в п---е уж будет сочно,
Колика сладость тут уму!
М--е п---у по губам плещут,
Душа и члены в нас трепещут!

8

Со мной кто хочет видеть ясно,
Возможно зреть на блюде, как
Виденье страшно и прекрасно,
Взойди ко мне тот на кабак,
Иль став где выше, на карету,
Внимай престрашные дела,
Чтоб лучше возвестити свету,
Стена, котора прогнила,
Которая склонилась с боем,
Котора тыл дала героям!

9

Между хмельнистых лбов и рдяных,
Между солдат, между ткачей,
Между холопов бранных, пьяных,
Между драгун, между псарей
Алёшку вижу я стояща,
Ливрею синюю спустив,
Разить противников грозяща,
Скулы имея, взор морщлив,
Он руки сильно простирает,
В висок ударить, в жабры чает.

10

Зевес с сердитою биткою,
По лбам щелкавши кузнецов,
Не бил с свирепостью такою,
С какой он стал карать бойцов:
Раскрасивши иному маску,
Зубов повыбрал целый ряд,
Из губ пустил другому краску,
Пихнул его в толпу назад.
Сказал: - М--ь в р-т всех нае---сь,
Таким я г--нам насмехаюсь!

11

Не слон е-и слониху хочет,
Ногами бьёт, с задору ржёт,
Не шмат его в п---е клокочет,
Когда уж он впыхах е--т, -
Бузник в жару тут стоя рвётся,
И глас его, как сонмов вод
В дыре Плутона раздаётся,
Живых трепещет, смертных род.
Голицы прочь, бешмет скидает,
Дрожит, в сердцах отмстить желает.

12

Сильнейшую узревши схватку
И стену, где холоп пробил,
Схватил с себя, взял в зубы шапку,
По локти длани оголил.
Вскричал, взревел он страшным ревом:
«Небось, ребята! Наши, стой!»
Земля подвиглась, горы с небом,
Принял бурлак тут бодро в строй.
Уже камзолы уступают,
Уже брады поверх летают.

13

Пошёл бузник тут, смежив вежды,
Исчез от пыли свет в глазах,
Летят клочки власов, одежды,
Гремят щелки, тузы в боках.
Как тучи с тучами сперлися,
Огнём в друг друга мещут мрак,
Как сильны вихри сорвалися,
Валят древа, туманят зрак!
Стеной как в стену ударяют,
Меж щёк, сверх глав тычки летают.

14

О, бодрость! сила наших вЕков!
Потомков дивные дела!
О, храбрость пьяных человеков,
Вином скреплённые чресла!
Когда б старик вас зрел с дубиной,
Которой чУдовищ побил,
Которой бодрою елдиной
Сто п--д, быв в люльке, проблудил,
Предвидя сии перемены,
Не лез бы в свет он из Алкмены.

15

Бузник подобен Геркулесу,
Вступил в размашку, начал пхать,
И самому так ввек Зевесу
Отнюдь м----и не качать!
Кулак везде его летает,
Крушит он зубы внутрь десён,
Как гром он уши поражает,
Далече слышен вой и стон,
Трепещет сердце, печень бьётся,
В портках с потылиц отдаётся.

16

Нашла коса на твёрдый камень,
Нашёл на доку дока тут,
Блестит в глазах их ярость, пламень,
Как страшны оба львы ревут.
Хребты имеющи согбенны,
Претвёрдо берцы утвердив,
Как луки мышцы напряженны,
Стоят, взнося удар пытлив,
Друг друга в силе искушают,
Махнув вперёд, вдруг в бой вступают.

17

Не долго длилася размашка,
Алёшка двинул в жабры, в зоб,
Но пёстрая в ответ рубашка
Лизнул бузник Алёшку в лоб.
Исчезла бодрость вмиг, отвага,
Как сноп упал, в крови лежит.
В крови уста, а в ж--е брага,
Руда из ноздрь ручьём бежит,
Скулистое лицо холопа
Не стало рожа, стало ж--а.

18

На падшего бузник героя
Других бросает, как ребят.
Его не слышно стона, воя,
Бугры на нём людей лежат.
Громовой п----ю так Юпитер,
Прибив гигантов, бросил в ад;
Надвигнув Этну, юшку вытер,
Бессилен ставши, Энцелад,
Он тщетно силы собирает,
Трясёт плечьми и тягость пхает.

19

Как ветр развеял тонки прахи,
Исчезли дым, и дождь, и град;
Прогнали пёстрые рубахи
Так вмах холопей и солдат!
Хребты, затылки окровленны,
Несут они с собою страх.
Фабричны вовсе разъяренны,
Тузят в тычки их, в след, в размах!
Меж стен открылось всюду поле,
Бузник не зрит противных боле.

20

С горы на красной колымаге
Фетидин скачет сын уж вскок,
Затем, что ночь провёл в отваге,
Фату развесил иль платок:
Тем свет и море помрачились.
А он с великого стыду,
Когда Диана заголилась,
Ушёл спать к м----и в п---у.
Тогда земля оделась тьмою,
И тем конец пришёл для бою.

21

Главу подняв, разбиты нюни,
Лежа в пыли, прибиты в пух,
Холоповплач и скрасны слюни
Взносили к небу жалкий дух.
Фабричны славу торжествуют,
И бузника вокруг идут,
Кровавы раны показуют,
Победоносну песнь поют,
Гласят врагов ступленно жало,
Гулять восходят на кружало.

22

Уже гортани заревели,
И слышен стал бубенцев звук,
Уже стаканы загремели
И ходят сплошь из рук вокруг.
Считают все свои трофеи,
Который что в бою смахал,
Уже пошли врасплох затеи,
Иной плясать себя ломал,
Как вдруг всё зданье потряслося,
Вино и пиво разлилося.

23

Не грозна туча, вред носивши,
В эфир внезапно прорвалась,
Не жирна влажность, огнь родивша,
На землю вдруг с небес снеслась:
Солдат то куча разъярённых,
Сбежав с верхов кабацких вмах,
Мечей взяв острых, обнажённых,
Неся эфес в своих руках,
Кричат, как тигры, устремившись:
«Руби, коли!» - в кабак вломившись.

24

Тревога грозна, ум мятуща,
Взмутила всем боязнь в сердцах,
Бород толпа, сего не ждуща,
Уже взнесла трусливо шаг,
Как вдруг бузник, взывая смело,
Кричит: «Постой, запоры дай!»
Взгорелась брань, настало дело,
«Смотри, - кричит, - не поддавай!»
Засох мой рот, пришла отважность,
В штанах я с страху слышу влажность.

Конец 1750 - начало 1760-х годов


Гудок - старинный музыкальный инструмент с тремя струнами наподобие скрипки.

Гомерка - Гомер.

Вергилишка - Вергилий.

С троянской… - имеется в виду война древних греков с Троей.

Гекторка - Гектор.

Когда Диана заголилась - когда Диана (Луна) вышла из-за облаков.

Вверх Вниз

Биография

Иван Барков родился в семье священника в Петербурге или близ столицы. Его отчество точно не известно: во всех прижизненных документах и ранних биографиях он называется просто «Иван Барков» (реже «Борков»). С 1820-х годов возобладала традиция называть его «Иван Семёнович», хотя в других публикациях того времени есть также варианты «Иван Иванович» и «Иван Степанович».

С 1748 года учился в университете при Петербургской Академии наук, потом служил при нём копиистом. Известно, что учился Барков неровно, несколько раз был сечен розгами за пьянство и хулиганские выходки, однажды — за грубость и ложный донос на ректора университета С. П. Крашенинникова — был даже закован в кандалы. В 1751 году был исключён из университета за «проступки и дерзости». Барков хорошо успевал по латинскому языку; его познания латыни впечатлили М. В. Ломоносова, который в 1754 году взял его к себе в секретари. Барков переписывал набело многие сочинения Ломоносова, включая «Российскую грамматику» и исторические труды. Общение Баркова с Ломоносовым продолжалось до самой смерти последнего, предание приписывает им достаточно тесную дружбу. Под влиянием Ломоносова Барков сам занимался историей и подготовил публикацию нескольких летописей.

С 1756 года вёл дела президента К. Г. Разумовского, с 1762 года — академический переводчик. Неоднократно увольнялся из академии за недостойное поведение, через год после смерти Ломоносова (1766) уволен окончательно.

Существует несколько версий его ранней смерти. По одной из них, Барков покончил с собой, повесившись в камине, по другой — будучи пьян, утонул в нужнике, по третьей — «умер под хмельком и в объятиях женщины» (Е. С. Кулябко). Ему также приписывают автоэпитафию, сочинённую незадолго перед смертью: «Жил грешно и умер смешно». Реальные обстоятельства его смерти неизвестны, как и место захоронения.

Литературное наследие Баркова делится на две части — печатную и непечатную.

К первой относятся: «Житие князя А. Д. Кантемира», приложенное к изданию его «Сатир» (1762), ода «На всерадостный день рождения» Петра III, «Сокращение универсальной истории Гольберга» (с 1766 года несколько изданий). Стихами Барков перевёл с итальянского «драму на музыке» «Мир Героев» (1762), «Квинта Горация Флакка Сатиры или Беседы» (1763) и «Федра, Августова отпущенника, нравоучительные басни», с приложением двустиший Дионисия Катона «О благонравии» (1764).

Всероссийскую славу И. С. Барков приобрёл своими непечатными эротическими произведениями, в которых форма оды и других классицистских жанров, мифологические образы в духе бурлеска сочетаются с ненормативной лексикой и соответствующей тематикой (бордель, кабак, кулачные бои); нередко в них прямо обыгрываются конкретные места из од Ломоносова. На барковские произведения повлияла западноевропейская, прежде всего французская, фривольная поэзия (схожими приёмами пользовались Алексис Пирон и многие анонимные авторы), а также русский эротический фольклор. В Публичной библиотеке в Петербурге хранится рукопись, относящаяся к концу XVIII или началу XIX века, под названием «Девическая игрушка, или Собрание сочинений г. Баркова», но в ней рядом с вероятными стихами Баркова есть немало произведений других авторов (таких как Михаил Чулков и Адам Олсуфьев, а часто и безвестных). Наряду со стихотворениями, Баркову приписываются и обсценные пародийные трагедии «Ебихуд» и «Дурносов и Фарнос», воспроизводящие штампы драматургии классицизма (прежде всего, Ломоносова и Сумарокова).

Н. И. Новиков писал о Баркове, что он «писал много сатирических сочинений, переворотов, и множество целых и мелких стихотворений в честь Вакха и Афродиты, к чему весёлый его нрав и беспечность много способствовали. Все сии стихотворении не напечатаны, но у многих хранятся рукописными». Под «переворотами» имеются в виду перелицовки (травестии) классических жанров.

«Срамные (шутливые) оды» Баркова и его современников — важная составляющая литературной жизни конца XVIII — начала XIX века; они, разумеется, не печатались, но, по словам Н. М. Карамзина в 1802 году, были «редкому неизвестны»; полушутя высоко о Баркове отзывались Карамзин, Пушкин и другие. В творчестве Василия Майкова, Державина, Батюшкова, Пушкина современные исследователи находят переклички с Барковым. Пушкину-лицеисту на основании ряда весомых свидетельств приписывается пародийная баллада «Тень Баркова» (около 1815).

Помимо так называемой барковианы («Девическая игрушка» и других произведений XVIII века, созданных самим Барковым и его современниками), выделяется псевдобарковиана (произведения начала XIX века и более позднего времени, которые никак не могут принадлежать Баркову, но устойчиво приписываются ему в рукописной традиции). К последней относится, в частности, знаменитая поэма «Лука Мудищев», созданная в 1860-е годы; её неизвестный автор удачно сконцентрировал в этом произведении уже вековую на тот момент «барковскую» традицию. За рубежом под именем Баркова издавались также поэмы «Утехи императрицы» (она же «Григорий Орлов») и «Пров Фомич», относящиеся уже к XX столетию.

Статья из «Википедии»


БАРКОВ, Иван Семёнович (по другим данным - Степанович) (ок. 1732-1768, Петербург) - русский поэт и переводчик. Учился в семинарии, затем состоял при Академии наук студентом, наборщиком, переводчиком.

Переводил главным образом античных авторов - сатиры Горация (1763), басни Федра (1764). Барков - автор «Жития князя Антиоха Дмитриевича Кантемира», приложенного к изданию его сатир (1762). Известность приобрёл скабрезными стихами, расходившимися в списках.

Соч.: Сочинения и переводы. 1762-1764, СПБ, 1872.

Лит.: Рус. поэзия, под ред. С. А. Венгерова, т. 1, СПБ, 1897

Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. - Т. 1. - М.: Советская энциклопедия, 1962


БАРКОВ, Иван Семёнович [1732-1768] - переводчик и порнографический поэт. Переводил сатиры Горация, Флакка, басни Федра, стихи Катона и пр. Литературную известность Баркову доставили его непечатные, «срамные сочинения», разошедшиеся во множестве списков. Отсюда ставшее почти нарицательным определение порнографической литературы, как «барковщины».

Библиография: Венгеров С. А., Критико-биографический словарь, т. II, М., 1891.

Литературная энциклопедия: В 11 т. - [М.], 1929-1939


БАРКОВ И. С. (статья из «Нового энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона», 1911 - 1916)

Барков, Иван (Семёнович или Степанович, достоверно не известно), переводчик и стихотворец, давший своё имя «незаконному» литературному жанру «барковщины».

Родился в 1732 году, в семье священника. В 1748 году был принят в число студентов академического университета. Ломоносов, выбирая из числа лучших воспитанников Невской семинарии студентов, проэкзаменовал 16-летнего «попова сына», который сам во что бы то ни стало стремился попасть в студенты. Ломоносов отметил при этом, что юный семинарист «имеет острое понятие и латинский язык столько знает, что он профессорские лекции разуметь может». Учился Барков прекрасно и считался одним из даровитейших студентов; в поведении был, как выразился один из академиков, «средних обычаев, но больше склонен к худым делам», пьянствовал и скандалил, за что, после ряда столкновений с полицией, был в 1751 году исключён из университета и определён в академическую типографию учиться наборному делу, но в то же время прилежно продолжал учиться «российскому штилю» и новым языкам.

В 1753 году Барков был определён в академическую канцелярию писцом; потом был корректором и переводчиком. Ему поручаются наиболее ответственные переводы, как в прозе, так и в стихах. Новиков в своём словаре отмечает «весёлый нрав и беспечность» Баркова, послужившие причиной ряду анекдотов о его проделках.

Умер в 1768 году; распространённая легенда сообщает, что Барков умер от побоев в публичном доме и перед смертью успел произнести с горькой иронией «resume» собственной жизни: «жил грешно и умер смешно».

Барков оставил большое количество переводов и оригинальных произведений. Литературное наследие Баркова делится на две части - печатную и непечатную. К первой относятся «Жития князя А. Д. Кантемира», приложенное к изданию его «Сатир» (1762), ода «На всерадостный день рождения Петра III», «Сокращение универсальной истории Гольберга» (с 1766 года несколько изданий). Стихами Барков перевёл с итальянского «драму на музыке» «Мир Героев» (1762), «Квинта Горация Флакка Сатиры или Беседы» (1763) и «Федра, Августова отпущенника, нравоучительные басни», с приложением двустиший Дионисия Катона «о благонравии» (1764). По свидетельству Штелина, Барков начал переводить Фенелонова «Телемака» стихами.

Барков мастерски владел стихом; это особенно видно по второй, непечатной части его литературной деятельности, которая одна и сохранила его имя от забвения.

Уже в начале 1750-х годов, как рассказывает Штелин, стали ходить по рукам «остроумные и колкие сатиры, написанные прекрасными стихами, на глупости новейших русских поэтов». Н. И. Новиков сообщает, что «сей человек, острый и отважный», написал «множество целых и мелких стихотворений в честь Вакха и Афродиты, к чему весёлый его нрав и беспечность много содействовали». Степенный Карамзин называет Баркова «русским Скарроном», а Бантыш-Каменский сравнивает его с Пироном.

В его здоровой и грубой (нет возможности привести даже заглавия стихотворений Баркова) порнографии нигде не чувствуется острого и заманчивого соблазна; она отражает нормальную натуру и дикий, но здоровый быт. Барков был сквернослов, какого не знает ни одна литература, но было бы ошибкой сводить его порнографию исключительно к словесной грязи. Опережая на много лет свою эпоху стихотворной техникой и литературным вкусом, Барков сознательно издевался над обветшалыми чужеземными традициями оды и трагедии и, отравляя своими весёлыми и меткими пародиями жизнь «российскому Волтеру» и «северному Расину» - Сумарокову, распространял в обществе семена критического отношения к старым литературным формам.

Наблюдательный и задорный, Барков был первым русским литературным пародистом и одним из первых представителей литературного пролетариата. Несмотря на горькую, нищенскую и пьяную жизнь, юмор Баркова заразительно весел. Барков вполне народен и по языку, и по раскрывающемуся в его произведениях быту. Ему нельзя отказать в некоторой роли в истории русской литературы не только как талантливому юмористу и литературному пересмешнику, но и как выразителю своеобразной психологической черты народности.

В Императорской публичной библиотеке хранится рукопись, относящаяся к концу XVIII или началу XIX века, под названием «Девическая игрушка, или Собрание сочинений г. Баркова», но в ней рядом с несомненными стихами Баркова есть немало произведений других, безвестных авторов.

Биографические и библиографические сведения о Баркове собраны С. А. Венгеровым («Критико-Биографический словарь русских писателей и ученых», II, 148 - 154; «Русская поэзия», I, 710 - 714, и примечания 2 - 6; «Источники словаря русских писателей», I, 165 - 166).

С. А. Венгеров

Админ Вверх
МЕНЮ САЙТА