ЯКУБОВИЧ Пётр Филиппович [22 октября (3 ноября) 1860, с. Исаево Новгородской губернии - 17 (30) марта 1911, Петербург], русский поэт (псевдонимы - П. Я., Матвей Рамшев, Л. Мельшин, П. Ф. Гриневич и др.), народоволец.
В 1887-1903 отбывал каторгу и ссылку. Книга «В мире отверженных. Записки бывшего каторжника» (1896-99); лирика в духе некрасовской традиции.
Как прилив могучий, Шёл и шёл народ, С детски ясной верой, Всё вперёд, вперёд. Чтоб врага свободы Поразить в бою, Нёс одно оружье - Правоту свою… Непорочно-белый Снег кругом лежал; Воздух, чуть морозный, Еле трепетал. Вдруг… ряд залпов грянул! Меток был прицел: Как под бурей листья, Пали груды тел! Юноши и дети, Жёны, старики Бездыханны пали От родной руки. За одно лишь слово Отнят белый свет: «Жить в ярме постылом Больше мочи нет!» Тупо взор уставя В обагрённый снег, Мы стояли молча… Миг один, иль век? - Каин, что ты сделал?! Прячась, словно тать, Божьего проклятья Смоешь ли печать? Знай: покамест в жилах Капля крови есть, Мысль одну мы держим - Про святую месть! У престола бога, В утро райских нег, Все мы видеть станем Этот красный снег!
1905
О событиях кровавого воскресенья в Петербурге 9 января 1905 года.
В искусстве рифм уловок тьма, Но тайна тайн, поверь, не в этом: От сердца пой — не от ума, Безумцем будь, но будь поэтом!
1900
Нет, легче жить в тюрьме, рабом, Чем быть свободным человеком И упираться в стену лбом, Не смея спорить с рабским веком!
1900
Посвящается Вере Николаевне Фигнер
Лес увядает, и падает Листьев шумливый поток. Поздняя радость не радует: Вот ароматный цветок Выглянул… Счастьем сияющий, Синий смеётся глазок. Грустно гигант умирающий Смотрит на бледный цветок! Поздняя радость не радует - Тайный лишь будит укор, Годы промчались - и падает Тяжкий тюремный затвор. Света поток ослепительный Вспыхнул на мрачных стенах, Воздух ворвался живительный… Узник выходит в слезах. Что ему солнце весёлое, Краски и запах цветов? Сброшены цепи тяжёлые - Сбросишь ли тяжесть годов? Скроешь ли волосы белые, Силу воротишь ли вновь? Сгибли товарищи смелые, Юность, отвага, любовь!
1897
Там, где, холодом облиты, Сопки высятся кругом, - Обезличены, обриты, В кандалах и под штыком, В полумраке шахты душной, Не жалея сил и рук, Мы долбим гранит бездушный Монотонным «тук» да «тук»! Где высокие порывы, Сны о правде и добре? Ранний гроб себе нашли вы В темной каторжной норе! Счастья кончены обманы, Знамя вырвано из рук… Заглушая сердца раны, Мы стучим лишь «тук» да «тук»! С нелюдимого Востока, С плачем снежных непогод Этот стук пройдет далеко, В грудь отчизны западет! И на гибнущее дело Вышлет сотни свежих рук… Бейте ж, братья, бейте смело, Неустанно: «тук! тук! тук!»
1891, Акатуйский рудник
Тюрьма, как некий храм,
я помню, в детства годы
Пленяла юный ум суровой красотой…
Увы! не царь-орёл, не ворон, сын свободы,
К окошку моему теперь летят порой,
Но стая голубей, смиренников голодных,
Воркуя жалобно, своей подачки ждёт, -
Народ, не знающий преданий благородных,
В позорном нищенстве погрязнувший народ!
Эмблема кротости, любимый житель неба,
О голубь, бедный раб, тебя ль не презирать?
Для тощего зерна, для жалкой крошки хлеба
Ты не колеблешься свободой рисковать.
Нет! в душу узника ты не подбавишь мрака,
Проклятье лишнее в ней шевельнёшь на дне…
Воришка, трус и жадный забияка,
Как ты смешон и как ты жалок мне!
1885
Не плачь, о мать моя! и сына не кори! Не горе дом твой посетило. С тоской и горечью врагам не говори, Что сына ты похоронила. Но ты скажи, что духом он восстал Из ненавистной ночи гроба, Когда уверовал и истину познал, И что ему смешна их злоба! Что много нас… что пасть иль победить Идём мы, не страшась гоненья, Что мы идём, свободные, купить Борьбы за волю наслажденье!.. О мать моя! Ты можешь ли понять Слова мои, стремленья гражданина? Иль, умирая, будешь повторять, Что раньше схоронила сына?..
1884
Я пою для тех, чьи души юны, Думой скорбной чело не объято. Музой был мне - сумрак каземата; Цепь с верёвкой - лиры были струны. Вам - заботы об искусстве строгом, Вам, певцы любви и ликованья! Я пою великие страданья Поколенья, проклятого богом…
Июль 1884
Друзья! в тяжёлый миг сомненья Взгляните пристальней назад: Какие бледные виденья Оттуда: с ужасом глядят, И молят, и как будто плачут, Грозят кистями рук худых… Что их мольбы немые значат И отчего так стыдно их? То - наши братья. Жизни годы, И мысли жар, и сердца кровь - Всё сжечь на алтаре свободы Им повелела мать-любовь! Они погибли, веря страстно, Что мы пойдём по их стопам И не дадим пропасть напрасно Их жертвам, ранам и скорбям!.. Когда в постыдный миг паденья Они восстанут пред тобой, Тогда, краснея от смущенья, Ты вновь пробудишься душой! Святые слёзы покаянья Подступят к горлу, и опять Встают забытые желанья - Идти на крестные страданья, Вести на бой за ратью рать!
1883
(Посвящается С. К-рн-ому)
Говорят, этот город красивый - Город, проклятый богом самим! С вечным гостем - туманом седым Над равниной реки горделивой, Обнесённой гранитной стеной, С пышным рядом дворцов величавых, С цепью дел вопиющих, кровавых, Он - тюрьма, он - мертвец ледяной! Но любовью болезненно-страстной Я люблю этот город несчастный. Широта бесконечных лугов, Дикий сумрак гигантов-лесов, Тихо спящих над сонной рекою, Милый Север с его красотою, Одичалой и гордой, - он весь, Край родной, отражается здесь. Тут без роз и без песен весна; В белый саван наряжены ночи, И от страха не светит луна… Тяжелеют усталые очи, Но сомкнуться не могут для сна - С диким ужасом вдаль напрягаясь, Где таинственно, странно сплетаясь, Тени мрачные движутся… стон Тихий чудится… Бред или сон? А январские тёмные ночи Над закованной в цепи Невой, Когда яркие звёздные очи Смотрят в душу с тоскою немой… И за ними приходит без шума Безотчётная скорбная дума… А поодаль роскошный чертог, Где пирует земной полубог, Словно спорит в сиянии с ними, Весь облитый огнями земными… Эти ночи нельзя не любить! Или день, ослепляющий блеском! Иль толпы бесконечную нить, Когда с странно рокочущим плеском, Как в реке за волною волна, Проплывает куда-то она!.. Даже грозно-немые твердыни, Где во имя великой святыни Столько мук, страшных мук без конца Горделиво, без слёз принималось, Столько сил молодых разбивалось, В темноте гробовой задыхалось, Не прося и в грядущем венца, - Даже эту глухую твердыню, О друзья, я люблю… как святыню… В этих каменных глыбах - и он, Лучший друг моей юности бедной, Был свирепым врагом погребён. Часто, слабый, беспомощный, бледный, Он мерещился мне средь ночей, Когда сон убегал от очей. И, бессильною злобой сгорая, В лютой горести руки ломая, Порывался я в битву с врагом, Весь был - молния, ярость и гром!.. Мимо грозной темницы не раз Проходил я в полуночный час С горькой думой: «О брат дорогой! Отчего в виде жертвы святой Выбран ты, а не я, не другой?» Там и ты, наш учитель-избранник. С гордо поднятым, ясным челом, С смелым взором и с речью-огнём, Ты пришёл к нам как божий посланник. К нашим язвам сердечным приник, Колебанья и муки постиг - И из наших сердец наболевших, Силой слов, убежденьем горевших, Вырвал гордой решимости крик!.. Будто шумный порыв огневого Урагана на нас налетел И на крыльях безумья святого Унести в беспредельность хотел… Но пророки побиты камнями! Метеором блеснул ты над нами: В блеске сил огневых, в цвете лет, В недрах каменных страшного гроба Погребла тебя дикая злоба Мертвецов, ненавидящих свет!.. . . . . . . . . . . . . . . . . Вот за что так болезненно-страстно Я люблю этот город несчастный, Это кладбище стольких друзей, Стольких гордых и славных мужей, Колыбель нашей русской свободы, Где во имя её прозвучал Первый гром, призывая народы На борьбу за святой идеал!.. Я люблю этот омут, где дышишь Одуряющим запахом ран И клокочущий грозно вулкан Под ногами усталыми слышишь, Где так жадно бороться спешишь, Жить и действовать… Дерзко усилья Напрягаешь, пьянеешь - и, крылья За спиной ощущая, летишь На простор необъятный и дикий… Как колодник оковы свои, Я люблю этот город великий, В неповинной омытый крови! Часто, вихрем борьбы бесконечной Обессиленный, с болью сердечной, Со стыдом, без оглядки бежишь В ту далёкую ясную тишь, Где волшебною сделаться сказкой Могут лютые муки твои; Где живит бесконечною лаской Мать-природа, царица любви; Где забыть, хоть на время, возможно, Как порою борьба безнадёжна… Что ж? Остыть не успеет туман Опьяненья - горячий, кровавый, Как опять он встаёт, великан Роковой, в красоте величавой. Грустный, скорбный, зовёт он к себе Днём и ночью: в великой борьбе Истекая слезами и кровью, Жить враждою зовёт и любовью! Он зовёт… Начинаешь пьянеть, Жаждешь боя и подвигов шумных… Дико мечешься в корчах безумных… Он зовёт - победить иль сгореть…
Август 1883
Стихотворение посвящено Сигизмунду - партийная кличка И.Н.Комарницкого (1860-1931). Комарницкий был арестован 14 января 1883; в июле 1884 был выслан в административном порядке на 5 лет в Восточную Сибирь.
Лучший друг моей юности бедной и т. д. - О.И.Нагорный (1857-1914), университетский товарищ Якубовича, участник петербургского народовольческого кружка. Арестован в 1881. В 1882 за убийство шпиона Прейма был приговорён к смертной казни, заменённой бессрочными каторжными работами. В 1899 выпущен на поселение в Забайкальской области, в 1905 возвратился в Европейскую Россию.
Там и ты, наш учитель-избранник и т. д. - Комарницкий.
О, подлое, чудовищное время С кровавыми глазами, с алчным ртом! Година ужаса!.. Кто проклял наше племя, Кто осудил его безжалостным судом?.. Пришли мы в мир с горячею любовью К униженным, к обиженным, ко всем, Кто под крестом борьбы, сам истекая кровью, На вопль собратьев не был глух и нем; Пришли мы в мир с решимостью великой - Мир погибающий от гибели спасти, От бойни вековой, бесчеловечной, дикой… И что ж?.. - Нас распяли, предав на полпути!.. Жизнь умерла. Кто скрылся в катакомбы, Кто пал в борьбе… Чудовищам-богам, Что день, приносятся живые гекатомбы И курится кровавый фимиам… Ликуют псы, и торжествуют шумно Жильцы хлевов своей победы час… И рвётся стон из сердца, стон безумный: «Кто проклял нас? Кто проклял нас?..»
Ноябрь 1882
Гекатомбы - у древних греков грандиозное жертвоприношение; в переносном значении - массовое уничтожение людей.
«Не пора ли отдохнуть нам, братья? Мрак глубок, не видно маяка. Шевелятся на душе проклятья, Замерла усталая рука. Нет ни сил, ни бодрости, ни воли… Бросим вёсла! Руль - игрушка волн! Тщетны крики нестерпимой боли, Гибни, гибни, беззащитный чёлн!» Так, на бой подвигнуты любовью, Сколько раз стонали мы… И вновь В пылком сердце, истекавшем кровью, Воскресали силы и любовь! Сколько раз мы опускали руки, Сколько раз бросали буйный спор, - И опять с отвагой шли на муки, На борьбу, на жертву, на позор! Поднимали снова правды знамя, - И на нём сияли те слова, От которых ярче в сердце пламя, Даль светлей и выше голова!..
27 июня 1882
ЯКУБОВИЧ, Пётр Филиппович [псевдонимы - П. Я., Матвей Рамшев, Л. Мельшин, П. Ф. Гриневич и др.] - русский поэт, революционер-народоволец. Родился в небогатой дворянской семье. Окончил филологический факультет Петербургского университета (1882).
В 1878 опубликовал в журнале «Дело» стихотворение «Моя дорога». Вскоре стихи Якубовича (под псевдонимом П. Я.) стали появляться в журналах «Слово», «Русское богатство», «Отечественные записки», а также распространялись в списках (стихи «Битва жизни», «Над могилой друга», «Меч и лира», «Юноше», «Смерть орла» и др.). В 1881 издал студенческий литературный сборник «Отклик». По окончании университета Якубович стал профессиональным революционером, вступил в партию «Народная воля». В 1884 он создал в г. Дерпте тайную типографию, в которой напечатал отредактированный им № 10 газеты «Народная воля». Судился в 1887 по «процессу двадцати одного» как руководитель «Народной воли» вместе с Г. А. Лопатиным, Н. М. Саловой и др.; присуждён к смертной казни, заменённой 18 годами каторги. Был этапирован в Кару, потом в Кадаю и Акатуй, где пробыл до 1895. Осуждение совпало с выходом его сборника «Стихотворения Матвея Рамшева» (1887). В 1895-98 в журнале «Русское богатство» Якубович опубликовал (под псевдонимом Л. Мельшин) автобиографическую повесть «В мире отверженных. Записки бывшего каторжника», имевшую огромный успех и много раз переиздававшуюся. Близкое соприкосновение с массой гонимых, «жертв, а не палачей» заставило Якубовича в своей поэзии по-новому решать проблемы родины, народа, личности (стихотворения «К родине», «В голодный год»). Народ - главная и единственная реальная сила истории («Батрак», «Песня бурильщиков», «Кузнецы», «Песня труда»); человек - сын и гражданин отчизны («На страже», «Учителю»). В Петербург Якубович смог возвратиться лишь в 1903. Вошёл в редакцию «Русского богатства». Настроения предреволюционного времени и периода революции 1905-07 отразились в стихотворениях «На родине», «В плену», «Памяти Г. И. Успенского», «Дни скорби и стыда», «В. Г. Короленко», «Сон», «Красный снег», «Последняя жертва». В стихах Якубовича, поэта революционного народничества, создан образ борца, готового на подвиг и на жертвы во имя народных интересов. Его поэзия развивалась в русле русской гражданской лирики, впитала традиции Н. А. Некрасова. За революционную и литературную деятельность Якубович в январе 1905 снова подвергся тюремному заключению. Ему принадлежат сборник рассказов «Пасынки жизни» (1901), сборник статей «Очерки русской поэзии» (1904). Выступал и как переводчик.
Соч.: Стихотворения, т. 1-2, СПБ, 1898-1901; Письма. [Вступ. ст. и коммент. Д. П. Якубовича], «Каторга и ссылка», 1928, № 12; Письма. [Вступ. ст. и коммент. С. Валка], «Красный архив», 1929, т. 5; И. С. Тургенев. (Прокламация народовольцев), в кн.: И. С. Тургенев в воспоминаниях революционеров-семидесятников, М. - Л., 1930; Стихотворения. [Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Б. Н. Двинянинова], Л., 1960; В мире отверженных. [Вступ. ст. Б. Двинянинова], т. 1-2, М. - Л., 1964.
Лит.: М. О. (Ольминский М. С.), Похороны, «Звезда», 1911, 25 марта; Е. П. (Бедный Д.), Певец борьбы и гнева, «Звезда», 1912, 18 марта; Короленко В. Г., Война, отечество и человечество, М., 1917; Попов И. И., П. Ф. Якубович, М., 1930; Бах А. Н., Записки народовольца, 2 изд., Л., 1931; Якубович И. Д., П. Ф. Якубович, [Л.], 1967; Двинянинов Б. Н., Меч и лира, М., 1969; Славнина Н. Г., П. Ф. Якубович на царской каторге, «Труды Иркутского ун-та. Серия литературоведение и критика», 1969, т. 62, в. 6; ее же, П. Ф. Якубович в сибирской прессе, там же.
Г. М. Миронов
Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. - М.: Сов. Энцикл., 1962-1978; Т. 8, 1975
