Опустите, пожалуйста, синие шторы! Медсестра, всяких снадобий мне не готовь! Вот стоят у постели моей кредиторы - молчаливые Вера, Надежда, Любовь. Раскошелиться б сыну недолгого века, да пусты кошельки упадают с руки… Не грусти, не печалуйся, о моя Вера, - остаются ещё на Земле должники! И ещё я скажу и печально и нежно, две руки виновато губами ловя: - Не грусти, не печалуйся, матерь Надежда, - есть ещё на Земле у тебя сыновья! Протяну я Любови ладони пустые, покаянный услышу я голос её: - Не грусти, не печалуйся, память не стынет, я себя раздарила во имя твоё. Но какие бы руки тебя ни ласкали, как бы пламень тебя ни сжигал неземной, в троекратном размере болтливость людская за тебя расплатилась… Ты чист предо мной! Чистый-чистый лежу я в наплывах рассветных. Белым флагом струится на пол простыня… Три сестры, три жены, три судьи милосердных открывают последний кредит для меня.
1959