Дитя, потерянное всеми…
Всё это было, кажется в последний, В последний вечер, в вешний час… И плакала безумная в передней, О чём-то умоляя нас. Потом сидели мы под лампой блёклой, Что золотила тонкий дым, А поздние распахнутые стёкла Отсвечивали голубым. Ты, выйдя, задержался у решётки, Я говорил с тобою из окна. И ветви юные чертились чётко На небе - зеленей вина. Прямая улица была пустынна, И ты ушёл - в неё, туда… Я не прощу. Душа твоя невинна. Я не прощу ей - никогда.
Апрель 1918, Санкт-Петербург