Смерть бригадира
Вчера работал бригадир, склонившись над станком. Сегодня он лежит в гробу, обитом кумачом. А зубы сжаты. И глаза закрыты навсегда. И не раскроет их никто. Нигде. И никогда. И тяжело тебе лежать в последней из квартир, и нелегко тебе молчать, товарищ бригадир. Твой цех в молчанье понесёт тебя по мостовой. В зелёный день в последний раз пойдём мы за тобой. Но это завтра. А пока, молчанью вопреки, от гула, сжатого в винтах, качаются станки. За типографии окном шумит вечерний мир, гудит и ходит без тебя, товарищ бригадир. Врывайся с маху в эту жизнь, до полночи броди! А ты не слышишь. Ты лежишь, товарищ бригадир. Недаром заходил в завком сегодня плановик. И станет за твоим станком упрямый ученик. Он перекрутит все винты, все гайки развернёт. Но я ручаюсь, что станок по-прежнему пойдёт. Ты жизнь свою не потерял, гуляя и трубя. Страна, машина и реал запомнили тебя. И ты недаром сорок лет в цехах страны провёл, и ты недаром научил работать комсомол. Двенадцать пАрней. Молодёжь. Победа впереди. Нет, ты не умер. Ты живёшь, товарищ бригадир. Твоя работа и любовь остались позади. Но мы их дальше понесём, товарищ бригадир. Мы именем твоим свою бригаду назовём. Мы радостным путём побед по всей земле пройдём. Когда же подойдут года, мы встретим смерть свою под красным знаменем труда - в цехах или в бою. Но смотрят гордо города, но вечер тих и рус. И разве это смерть, когда работает Союз? Который - бой, который - гром за настоящий мир. В котором мы с тобой живём, товарищ бригадир.
1932
После четырёхмесячного обучения машинному набору в полиграфической школе Смеляков работал в московской типографии №14.
Реал - открытый шкаф, на полках которого находятся кассы с шрифтами для ручного набора.
