Сегодня ночью, не солгу, По пояс в тающем снегу Я шёл с чужого полустанка. Гляжу - изба: вошёл в сенцы, Чай с солью пили чернецы, И с ними балует цыганка. У изголовья, вновь и вновь, Цыганка вскидывает бровь, И разговор её был жалок. Она сидела до зари И говорила: - Подари. Хоть шаль, хоть что, хоть полушалок… Того, что было, не вернёшь, Дубовый стол, в солонке нож, И вместо хлеба - ёж брюхатый; Хотели петь - и не смогли, Хотели встать - дугой пошли Через окно на двор горбатый. И вот проходит полчаса, И гарнцы чёрного овса Жуют, похрустывая, кони; Скрипят ворота на заре, И запрягают на дворе. Теплеют медленно ладони. Холщовый сумрак поредел. С водою разведённый мел, Хоть даром, скука разливает, И сквозь прозрачное рядно Молочный день глядит в окно, И золотушный грач мелькает.
1925
Читает Осип Мандельштам