***
Сердитый взор бесцветных глаз. Их гордый вызов, их презренье. Всех линий - таянье и пенье. Так я Вас встретил в первый раз. В партере - ночь. Нельзя дышать. Нагрудник чёрный близко, близко… И бледное лицо… и прядь Волос, спадающая низко… О, не впервые странных встреч Я испытал немую жуткость! Но этих нервных рук и плеч Почти пугающая чуткость… В движеньях гордой головы Прямые признаки досады… (Так на людей из-за ограды Угрюмо взглядывают львы). А там, под круглой лампой, там Уже замолкла сегидилья, И злость, и ревность, что не к Вам Идёт влюблённый Эскамильо, Не Вы возьмётесь за тесьму, Чтобы убавить свет ненужный, И не блеснёт уж ряд жемчужный Зубов - несчастному тому… О, не глядеть, молчать - нет мочи, Сказать - не надо и нельзя… И вы уже (звездой средь ночи), Скользящей поступью скользя, Идёте - в поступи истома, И песня Ваших нежных плеч Уже до ужаса знакома, И сердцу суждено беречь, Как память об иной отчизне, - Ваш образ, дорогой навек… А там: Уйдём, уйдём от жизни, Уйдём от этой грустной жизни! Кричит погибший человек… И март наносит мокрый снег.
25 марта 1914
Читает Всеволод Аксёнов
