Трудно дело птицелова: Заучи повадки птичьи, Помни время перелётов, Разным посвистом свисти. Но, шатаясь по дорогам, Под заборами ночуя, Дидель весел, Дидель может Песни петь и птиц ловить. В бузине, сырой и круглой, Соловей ударил дудкой, На сосне звенят синицы, На берёзе зяблик бьёт. И вытаскивает Дидель Из котомки заповедной Три манка - и каждой птице Посвящает он манок. Дунет он в манок бузинный, И звенит манок бузинный, - Из бузинного прикрытья Отвечает соловей. Дунет он в манок сосновый, И свистит манок сосновый, - На сосне в ответ синицы Рассыпают бубенцы. И вытаскивает Дидель Из котомки заповедной Самый лёгкий, самый звонкий Свой берёзовый манок. Он лады проверит нежно, Щель певучую продует, - Громким голосом берёза Под дыханьем запоёт. И, заслышав этот голос, Голос дерева и птицы, На берёзе придорожной Зяблик загремит в ответ. За просёлочной дорогой, Где затих тележный грохот, Над прудом, покрытым ряской, Дидель сети разложил. И пред ним, зелёный снизу, Голубой и синий сверху, Мир встаёт огромной птицей, Свищет, щёлкает, звенит. Так идёт весёлый Дидель С палкой, птицей и котомкой Через Гарц, поросший лесом, Вдоль по рейнским берегам. По Тюринии дубовой, По Саксонии сосновой, По Вестфалии бузинной, По Баварии хмельной. Марта, Марта, надо ль плакать, Если Дидель ходит в поле, Если Дидель свищет птицам И смеётся невзначай?
1918, 1926
Читает Сергей Юрский